Георг Опиц серия "Казки в Париже в 1814 году"

Утром 31 (19) марта 1814 года союзная армия во главе с российским императором Александром I триумфально вошла в Париж через ворота Сент-Мартен. Торжеству предшествовал кровопролитный двенадцатичасовой штурм французской столицы, в котором русская армия потеряла шесть тысяч человек убитыми, и еще около двух тысяч погибших пришлось на долю пруссов и австрияков.

Перед российским монархом стояла задача не просто взять город, но и покорить сердца парижан, представив всему миру русскую армию в лучшем свете. Поэтому он отдал приказ «обходиться с жителями как можно дружелюбнее, и побеждать их более великодушием, нежели мщением, отнюдь не подражая примеру французов в России».

1

Казаки рассматривают карикатуры на самих себя.

Назначенный генерал-губернатором Парижа и уважаемый в русской армии барон Фабиан Остен-Сакен на корню пресекал любые попытки грабежа со стороны своих подчиненных, а заодно приструнил охочих до этого дела пруссаков с австрияками. Вдобавок он ввел категорический запрет на гонения местных жителей по политическим мотивам, в том числе и за симпатии к Наполеону.

«Городские власти Парижа, трепетавшие сначала при одной мысли о взятии города дикими татарами и людоедами, вскоре совершенно успокоились, убедившись воочию в крайнем добродушии и непритязательности своих победителей. Уже через день они забыли об их существовании и начали морить голодом союзных солдат», - пишет историк Василий Надлер.

Александр I быстро поставил на место французских чиновников, объявив им, что не берет на себя ответственности за возможные беспорядки, если его солдат будут оставлять без пищи. И взаимоотношения между местными жителями и интервентами быстро наладились.

2

Русские казаки на улице Rue des bons enfants.

«Как нам, так и солдатам хорошее житье было в Париже. Нам и в голову не приходила мысль, что мы в неприятельском городе», — сообщает в своих мемуарах прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка Иван Казаков.

Конечно, совсем без эксцессов не обходилось, и офицеры союзных армий регулярно дрались на дуэлях с демобилизованными французскими офицерами, а солдаты тащили все, что плохо лежит. Казаки, к примеру, переловили всех карпов в знаменитых прудах дворца Фонтенбло. Однако откровенных насилий и грабежей, по свидетельствам очевидцев, не было. И дело было не только в строгом наказе государя, но и в его щедрости – русскому оккупационному корпусу правительство выделило деньги за два года службы.

Впрочем, по-настоящему хорошо жилось только расквартированным в городе гвардейским офицерам, выходцам из богатых российских семейств. Многие из них напропалую кутили, играли и посещали различные увеселительные заведения.

3

Приготовление мяса в лагере казаков.

«Около 11 часов ночи парижские сирены вырываются из погребов своих и манят охотников до наслаждений. Зная, что русские очень падки и щедры, они почти насильно тащат в свои норы молодых наших офицеров», - вспоминал шеф 13-го егерского полка Сергей Иванович Маевский. В своих мемуарах ему вторит артиллерийский офицер Илья Тимофеевич Радожицкий:

«Но как у нас карманы были пусты, то мы не покушались зайти ни в одну ресторацию; зато гвардейские офицеры наши, вкусив всю сладость жизни в Пале-Рояле, оставили там знатную контрибуцию. В самом верхнем этаже живут жрицы сладострастия...»

Еще большим соблазном, чем парижанки, для наших офицеров стала игра. Даже Генерал Милорадович, убитый впоследствии декабристами, выпросил у государя жалованье за три года и все проиграл. Но и в самом Париже для русских гвардейских офицеров не было проблемы найти денег – банкиры выдавали ссуды по записке от командира части, в которой сообщалось, что податель человек чести и все обязательно вернет.

Человеком чести в итоге оказался генерал-фельдмаршал Михаил Семенович Воронцов, который, когда наши войска окончательно покидали город на Сене в 1818 году, из своего кармана оплатил все долги русских офицеров. А их набралось аж на полтора миллиона ассигнациями, так что графу даже пришлось продать свое имение Круглое.

4

Игра в карты в игорном доме.

Обычным же офицерам и солдатам жилось не так сладко, тем более что чрезмерная щепетильность в отношении побежденных со стороны армейского руководства, оборачивалась притеснением собственных же подчиненных.

«Во все время пребывания нашего в Париже часто делались парады, так что солдату в Париже было более трудов, чем в походе. Государь был пристрастен к французам и… приказал Парижской национальной гвардии брать наших солдат под арест, когда их на улицах встречали, от чего произошло много драк, в которых большею частью наши оставались победителями», - отмечает в своих записках один из участников событий Николай Муравьев-Карский.

Во многом именно такое отношение начальства стало причиной того, что многие солдаты дезертировали из армии, оставшись жить во Франции.

Только казаки не унывали и вели в свой привычный походный образ жизни, купаясь в Сене и стирая в ней же белье. На два месяца, что русские войска стояли в Париже, они стали главной достопримечательностью города. Немецкий художник Георг Опиц, бывший в то время во французской столице, оставил целую серию миниатюр «Русские казаки в Париже в 1814 году», на которых изобразил их повседневный быт в различных житейских ситуациях.

Местным жителям внешний вид казаков казался диковатым и несколько пугающим, хотя и не шел ни в какое сравнение с тем, как их живописала французская пропаганда до вступления союзников в город. Вместо циклопов, питающихся человеческим мясом, парижане увидели очень даже добродушных людей, чем не преминули воспользоваться торговцы, обдиравшие их при пересчете курса.

Через два месяца основные русские части оставили Париж, увезя с собой массу впечатлений, которые послужили для небывалого доселе числа мемуаров. Многие были разочарованы Европой и особенно Францией, которая некоторым представлялась чуть ли не раем на Земле. Одни отмечали бедность, неопрятность и неряшливость французов, другие их ограниченный кругозор и массу предрассудков. Однако не меньшее число солдат и офицеров в европейском походе почерпнуло множество идей, увидев, как живут люди в Европе. Некоторые солдаты, как уже было сказано выше, предпочли дезертировать и остаться во Франции и Германии. А некоторые офицеры вернулись полные решимости добиться изменений в России. Как отмечают многие авторы, именно столь тесное знакомство с европейским бытом огромного числа русских офицеров стало одним из толчков к декабрьскому восстанию на Сенатской площади.

5

Инфографика

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.