+8
Сохранить Сохранено 7
×

Как и за что иностранцы воюют в Донбассе


Как и за что иностранцы воюют в Донбассе

© Андрей Стенин/РИА Новости

Конфликт в Донбассе объединил очень разных людей. Если бы в 2013 году автору этих строк, богемной девочке, жившей тогда в Петербурге, кто-нибудь сказал, что в 2015-м буду готовить окрошку в Луганске русскому националисту из Латвии, то боюсь, бы не поверила. Как минимум потому — ну что забыл русский националист из Латвии в окрестностях Донецка?

Но началась война, и теперь в Донбассе можно увидеть представителей самых разных государств. Большинство из них предпочитают скрывать свои лица, но есть и такие, кто открыто демонстрирует себя миру. Самые известные из них — Маргарита Зайдлер из Германии и Рассел Боннер Бентли с позывным «Техас».

Кто-то из них воюет. Некоторые — журналисты. Другие занимаются политикой. Есть ультралевые, есть и ультраправые, а кто-то — посередине. Назвать некий фактор, который объединял бы их всех, сложно. Наверное, это гуманизм.

Почти каждый иностранец, с которым удалось пообщаться, упоминал 2 мая 2014-го в Одессе. Это событие не осталось незамеченным, и, кажется, именно оно стало точкой выбора, после которой люди решали: менять свою жизнь или закрывать глаза на реальность. Впрочем, на самом деле, большинство из них приехали в Донбасс позже: одного потрясения недостаточно, чтобы сдвинуть картину мира с места, это естественно.

Сейчас подсчитать точное количество иностранных добровольцев сложно: они воюют в разных подразделениях. Однако рабочая группа ООН в марте 2016 года насчитала 176 человек. «Среди них большое количество людей из Российской Федерации, а также — из Сербии, Беларуси, Франции и Италии», — говорится в сообщении.

Какие подразделения из каких стран выступали на строне ЛДНР

Инфографика Ridus.ru

Приведенная цифра вызывает вопросы: неужели действительно 176 человек включают добровольцев из России, которых сложно назвать иностранцами?

Наемники или добровольцы?

В украинских СМИ фигурирует термин «наемники». То есть, если, к примеру, грузин приезжает воевать в неонацистский батальон «Азов», то он доброволец. Если же сосед этого условного грузина приезжает служить в ДНР, то он наемник.

По факту же добровольцы Новороссии денежное обеспечение поначалу получали минимальное, если вообще получали. Сейчас же ситуация изменилась, зарплаты регулярно выплачиваются и солдатам, и офицерам.

Тем не менее, согласно определению Женевской конвенции, наемник «принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооружённых сил данной стороны».

Афанасий Коссе. Погибший греческий доброволец.

© rua.gr

Последнее совершенно не относится к иностранным добровольцам ЛДНР. Это идеалисты, которые служат не за деньги, а за свои мечты о прекрасном новом мире.

Мечты, кстати, разные. Например, боец ОБСН «Патриот» с позывным Палач приехал из Приднестровья потому, что его родина уже столкнулась с агрессией НАТО, и ситуация в Донбассе не оставила его равнодушным.

Некоторое время под Луганском воевал этнический русский из Северной Европы, считавший своим долгом защищать права русских.

Были группировки по национальному признаку. Одна из них — венгерский добровольческий «Легион святого Иштвана», который считает Закарпатье частью Венгрии, а не Украины.

Рафаэль Маркес Лусварги

© facebook.com

Были сербские подразделения: как и Приднестровье, Сербия давно уже выяснила, что такое миротворческие инициативы НАТО. Нелюбовь к американской агрессивной политике объединила людей из разных стран в Интербригадах: в первую очередь, это относится к «Пятнашке» в ДНР и «Призраку» в ЛНР.

Тем не менее, важно отметить, что национальные батальоны сейчас фактически упразднены, а их участники частично влились в различные структуры Народной милиции, частично разъехались по домам. Разочарование в идеях Новороссии, к сожалению, — отдельная большая тема. Впрочем, дело не только в разочаровании: нельзя вечно воевать на чужой земле.

Новый СССР

Пожалуй, самая цельная идеологическая концепция — в Интербригаде (Interunit) бывшей ОМБР, а ныне 4-м территориальном батальоне. Костяк «Призрака» с самого начала составляли идейные коммунисты, и за два года войны этот костяк сохранился. Находиться там — это как ненадолго вернуться в потерянный рай.

Interunit насчитывает до тридцати человек, некоторые из которых воюют, а некоторые сосредоточены на политической деятельности. Самый распространенный ответ на вопрос о мотивах, побудивших человека из другой страны приехать в Донбасс, звучит так: «Потому что я коммунист и антифашист». Логично.

Впрочем, не только. Например, история сирийца с позывным Леон похожа на сценарий артхаусного кинофильма.

Он приехал на Украину до войны. У него здесь была жена, но не срослось. А уехать не получилось: начались боевые действия. Через Украину выехать было невозможно. Он попытался выехать через Россию, но там у него потребовали российскую визу, а наличествовала только украинская. В охваченном войной городе было не до оформления документов.

 — И тогда я подумал: какая разница, где я буду умирать? В Сирии война и тут война. Там ИГИЛ, тут фашисты.

Как и для многих, война для него началась после Одесского сожжения людей. Леон впечатлился и пошел на службу. Никакой лишней рефлексии, взял и пошел.

 — Я тебе скажу, в Донбассе было как в Сирии. Перед войной украинские телеканалы показывали, что здесь террористы, бомжи, все, в общем, плохие. Это очень напомнило Сирию. Одинаковая схема: приезжает Джон Маккейн или Джон Байден и начинает разговаривать о новой демократии…

Когда Леон пришел записываться в ополчение, ему с удивлением сказали, что в сирийской армии он был бы уместнее.

 — Но я не мог выехать. У меня не было визы. Если бы у меня была виза, я бы служил в сирийской армии.

Республика победившего сюрреализма, подумалось в свою очередь автору этих строк.

Вот он, кстати, не называет себя коммунистом. Говорит, что симпатизирует этой идее, но читал слишком мало, чтобы однозначно отнести себя к ним. В этом вопросе Леон, скорее, исключение.

Про других он по секрету говорит: «Кажется, они не понимают, что республики получились не очень народные и возврата к СССР не будет».

Я, разумеется, немедленно уточняю. Нет, не все так плохо.

 — Это пока не идеальное общество, но, во-первых, мы антифашисты. Во-вторых, достаточно много людей разделяют идеалы коммунизма. В-третьих, у нас есть оружие, — говорит командир Interunit Немо.

Немо — человек, которого ожидаешь встретить, скорее, в литературном клубе, чем на донбасской войне. Немного напоминает персонажа из романа XIX века, интеллигентный, рефлексивный и глубоко идеалистичный. Он приехал из Италии в 2015 году, оставил там семью. Говорит, что скучает по семье и родине, но выбор сделан.

Его товарищ, испанец Койна, больше похож на русских нацболов. Он эмоционален и выглядит слегка богемно. До войны был университетским преподавателем, социолог-антрополог. Приехал d Донбасс не так давно, в этом году.

 — Я здесь чувствую себя дома, среди своих, — говорит он. — Я приехал поздно потому, что долго обдумывал ситуацию. Но в итоге я пришел к выводу, что мой путь — сражаться. На родине я не могу сделать ничего, здесь я могу быть среди антифашистов.

Двадцать лет назад Койна узнал, что Украина поддержала Гитлера, очень был впечатлен. Говорит, что после этого Майдан и трагедия в Одессе не удивили его. Сложно теперь объяснить, что Гитлера поддержала не вся Украина, а кучка радикалов. И думаешь: вот так спустя семьдесят лет в учебниках истории напишут, что в начале XXI века вся Украина была нацистским государством. И ведь не докажешь ничего. И очень обидно становится за партизан Харькова и Одессы, например.

Серб Стефан с боевым товарищем на Донбассе

Шкала ответственности

Эти люди прячут лица и не называют имен по вполне понятным причинам: они не теряют надежды вернуться на родину после войны.

Там их вполне могут арестовать за терроризм.

У нас в Сербии есть закон, запрещающий сербам воевать в других странах в качестве добровольцев. По этому закону предусмотрено наказание до 10 лет тюрьмы. И сейчас спецслужбы угрожают нашим семьям, что если мы не вернемся, то они посадят их за соучастие в преступлении. Поэтому лучше уж пусть проблемы будут у нас, чем у наших семей, объяснил ранее в интервью «Ридусу» 22-летний сербский доброволец Стефан, почему вынужден возвращаться на родину в разгар боевых действий.

Испанский доброволец Лаки в прошлом году приехал домой, его арестовали, но потом отпустили за недостатком улик. Ничего не помешало ему вернуться в Донбасс и продолжить войну.


  • Телеграм
  • Дзен
  • Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.

Нам важно ваше мнение!

+8

 

   

Комментарии (4)

  • Юра
    Юра 26 октября 2016

    Вывод один - ребятки или не знают как переключать телевизор на другие каналы кроме путинских, или последователи тех кровопийц , которые во главе с Лениным-Сталиным и т.д. сажали, расстреливали, морили голодом, депортировали целыми народами. В развитых демократиях кровопийцам не дали развернутся-пострелять, приехали в Украину - а тут "за пострелять" ещё и зарплату платят. После восстановления полного контроля за государственной границей Украины все наёмники-добровольцы, помощники сепаратистов-колаборационистов будут получат то , что каждому положено по закону.

    Ответить
    0 +
  • maclen0k
    maclen0k 26 октября 2016

    какой ленин-сталин? смени пластинку..

    Ответить
    0 +
  • Юный слесарь
    Юный слесарь 26 октября 2016

    Блеснул глубоким знанием истории,человек с окраины?

    Ответить
    0 +
  • Три Студентки
    Три Студентки 27 октября 2016

    В Донбассе или на Донбассе правильно?

    Ответить
    0 +