Нил Гейман заставил Луну спуститься на Землю
- 01 октября 2015 09:30
- Максим Марков
«Отличительной чертой традиционных народных игр является наличие неписанных правил. Никто их в точности не знает. Игроки руководствуются традицией, но вынуждены согласовывать между собой частности правил конкретной игры», — гласит эпиграф пятого тома «Сэндмена», позаимствованный Нилом Гейманом из монографии о детском фольклоре с подзаголовком «Тайное образование американских детей».
Неизвестны и правила, по которым развиваются события внутри сна. Как говорит одна из героинь, здесь нет нужды беспокоиться о направлении поисков: «Это сновидение. В нём свои законы, своя логика. Оно само сведёт нас вместе».
— Это всё взаправду? Или только моё воображение?
— Если ты скажешь, в чём разница, я тебе смогу ответить.
Барби, мельком появлявшаяся в «Кукольном домике», на сей раз становится главной героиней. Ей предстоит наяву встретиться с преданным зверем, рождённым её чрезмерным воображением, заснуть — и очутиться в волшебной стране, которую предстоит спасти от некой злобной Кукушки. Эта ночь будет длинной…
Завершив в своё время писать «Сэндмена», Нил Гейман признавался, что «Игра в тебя» — его любимый том данной серии: «Я придумал, что именно хочу сделать, и в конце концов сделал именно это».
Другая цитата: «Я хотел, чтобы книга читалась как магическая фэнтези {…}, но всё же казалась совершенно реальной. Другими словами, я хотел написать пародию и одновременно — именно то, что эта книга пародирует».
И третья:
Это история о снах.
Сны: их ценность, их смысл, их важность, их сила. Хорошие сны и дурные сны, тёмные сны и сны-кошмары. Здесь вы найдёте их все.
Неважно, насколько скучны наши дни, насколько мы уверены в том, что управляем собственной судьбой, — каждую ночь, на несколько кратких часов, мы закрываем глаза и тихо сходим с ума; мы теряем контроль, отдавая власть над своими жизнями кому-то другому…
Достоверность происходящему придают, как обычно, детали. Это и удивлённый вопрос, «как можно выдоить сою». И мечты о Рутгере Хауэре, который здорово бы согрел во время бушующего за окном урагана. И телекамера, цинично наблюдающая за жертвами природной катастрофы. Награда за третье место в рыболовном турнире («Это был его единственный в жизни приз») появляется уже во сне, делая его тем более реальным. Неважно, что целая страна может уместиться у Морфея на одной ладони: даже тогда останется различим каждый листочек на каждом дереве.
Но границы между явью и грёзами столь зыбки, что размываются даже в пределах одной страницы. И персонаж, недавно живьём поедавший прилетевших ворон, разрезает себе ножом грудь, выпуская ничуть не пострадавших птиц наружу. Мёртвую голову можно разговорить, а Луну можно заставить спуститься вниз при помощи нескольких капель менструальной крови. Джим Моррисон может позвонить на радио — и что с того, что он «не тот самый», всё равно жутковато.
— Барби, ты же не будешь против, если я тебя убью? То есть совсем тебя уничтожу? Мне это нужно. И я буду очень счастлива.
— …Конечно…
Пятый том «Сэндмена» не богат на дополнительные материалы, однако вполне хватает и имеющегося. В оригинальных, как всегда, биографиях создателей графического романа рассказывается не только о любимых ими когда-то книгах, но и о детских играх, воспоминаниях, воображаемых друзьях (что, естественно, перекликается с сюжетом «Игры в тебя»). Примечания наряду с прочими подсказками разъясняют суть убивающего кроликов «теста Фридмана» и значение слова «китоврас», упоминаемого ещё Призраком отца Гамлета; указывают на такие источники геймановского вдохновения как произведения древнеримской литературы «Метаморфозы, или Золотой осёл» Луция Апулея и «Фарсалия, или О гражданской войне» Марка Аннея Лукана; находят перекличку с Лавкрафтом и неожиданную связь с Робертом Шекли. И более того — отмечают один из немногих снов, происхождение которого, по словам самого Геймана, было не выдуманным, а естественным: он действительно однажды приснился автору.
Во вдумчивом же предисловии Сэмюела Р. Дилэни говорится самое главное:
Многие радости ждут читателя, впервые углубившегося со вниманием в истории Геймана. {…} Это по большей части линейные, мелодические радости. Но можно найти и гармоническую радость, которая открывается, когда одна деталь резонирует с другой. Такая радость лишь усиливается при вдумчивом, многократном прочтении. Словом, именно она делает эти истории искусством.
- Телеграм
- Дзен
- Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.
Войти через социальные сети: