Гонзо-репортаж с вечеринки «Космический Рейс. 60 лет истории от Циолковского до Гагарина 1901—1961», названый так организаторами в знак исторической преемственности события 1911 года, когда в столичном «Метрополе» в честь первых успехов и не без надежды собрать средства на успехи будущего дало бал русское Общество воздухоплавания.

Соскучился наш народ по грандиозным музыкальным балам. Ну, точнее не по балам, а по вечеринкам. И не весь, а та его часть, которую похожий на черта покойник Кит Флинт любил называть party people. Время нынче не поймешь какое — то ли еще ковидное, то ли уже постковидное. Однако тусоваться хочется в любом случае.

Самый центр Москвы потряс театрализованный бал-карнавал (хотя правильнее было бы его назвать рейв-маскарад) «Onсе upon а time in the Hotel…», который организаторы немного неожиданно приурочили к 60-летию полета Юрия Гагарина в космос.

«А поехали в нумера», — предложил мне друг. Я сказал: «Поехали»! — ну, и махнул рукой.

Субботним вечером к «Метрополю» стекались посредством шикарных и не очень авто без преувеличения толпы разодетых в пух и прах мужчин и женщин. Впрочем, не только мужчин и не только женщин — были даже космического и комического вида трансвеститы.

Главное в данном случае было не то, какого ты танцпола, а то, как ты одет.

Дресс-код, навеянный заявленной тематикой мероприятия, был суров и элегантен одновременно: black tie, ретро, полет, техника, серебристый крылатый металл, белые авиационные шарфы, намеки на шлемы и прочие авиационные головные уборы, настоящие летные аксессуары, обводы костюмов а-ля силуэт самолета.

Маски, без которых сейчас в прямом и переносном смысле мало куда, были разные, даже инопланетные. Встречались и люди в форме бортпроводниц и пилотов «Аэрофлота» или в иных реальных мундирах.

В ходе пати, правда, был замечен еще один вариант дресс-кода, весьма неожиданный. Часть гостей вечеринки не просто приехала ворваться на танцпол, улетно угореть и отправиться далее, а прямо-таки заселилась в отель. Оно и понятно — кто-то специально прилетел из другого города, и перспектива прямо с воздушного корабля оказаться на балу, не приведя себя в порядок и должный вид, ему не казалась космической.

Другому, прибывшему, допустим, на личном вертолете с Рублевки, тоже было удобней иметь во время мероприятия запасной аэродром под боком. А кто-то, если уж совсем честно, использовал легендарные комнаты «Метрополя» в качестве взлетной дороги, точнее, полосы. Или космодрома для достижения внеземного оргазма путем стыковки с одним или несколькими орбитальными модулями.

Так вот, вышеупомянутые личности из «нумеров» ближе к середине рейва стали появляться у баров, на танцполе и в vip-зонах прямо в гостиничных халатах. Некоторые — практически на голое тело. Но это позже, а пока вечеринка с ревом набирала высоту.

Чтобы на танцполах не собиралась критическая масса людей, способная нарушить балансировку вечеринки-аэробуса, и чтобы вообще пипл мог при желании укрыться от ревущих громче, чем авиационные двигатели, басов, организаторы ввели элемент перформанса.

В некоторых номерах происходили театральные мини-представления с участием настоящих актеров. Например, в одной комнате главы ведущих мировых держав конца 40-х годов разделывали натуральную свиную тушу, названную Европой, под стриптиз грудастой девушки. Лично мне в свете текущих геополитических событий предложили съесть кусочек Чехии, но я отказался.

В другом номере происходил съезд каких-то внеземных цивилизаций. В третьем группа фрикообразных исполнителей с музыкальными инструментами наперевес «живьем» давала стране авиакеросина.

И так далее.

Всё это вместе придавало движению привкус ирреальности и делало мероприятие чем-то похожим на весенний булгаковский бал у Сатаны. На танцполах тем временем тоже попахивало булгаковщиной.

Под миксы специально приглашенных из страны, в которой был распят Иешуа, музыкантов-диджеев Mita Gami и Kino Toddo вспоминался эпизод в «Грибоедове»… лучше процитировать, чем пересказывать:

Заплясал Глухарев с поэтессой Тамарой Полумесяц, заплясал Квант, заплясал Жуколов-романист с какой-то киноактрисой в желтом платье. Плясали: Драгунский, Чердакчи, маленький Денискин с гигантской Штурман Джоржем, плясала красавица архитектор Семейкина-Галл, крепко схваченная неизвестным в белых рогожных брюках. Плясали свои и приглашенные гости, московские и приезжие, писатель Иоганн из Кронштадта, какой-то Витя Куфтик из Ростова, кажется, режиссер, с лиловым лишаем во всю щеку, плясали виднейшие представители поэтического подраздела МАССОЛИТа, то есть Павианов, Богохульский, Сладкий, Шпичкин и Адельфина Буздяк, плясали неизвестной профессии молодые люди в стрижке боксом, с подбитыми ватой плечами, плясал какой-то очень пожилой с бородой, в которой застряло перышко зеленого лука, плясала с ним пожилая, доедаемая малокровием девушка в оранжевом шелковом измятом платьице.

И никаких «Resurrection» от PPK, «Invaders must die» от Prodigy и «Звездных гороскопов» от марсианки Агузаровой. В VIP-баре же бармен-буфетчик на одном конце стойки уверял, что виски известной марки уже закончился, и предлагал гостям более дорогие (хотя не факт, что при этом более изысканные) напитки. А его собрат на другом конце стойки, видимо, будучи не в курсе концепции властелина бутылок № 1, запросто разливал якобы отсутствующую шотландскую живительную влагу. Слава богу, осетрину второй свежести не предлагали.

Впрочем, над всем этим парил неизбывный дух веселья, характерный для настоящего пиршества во время чумы, точнее ковидлы. Кто-то болтал, кто-то снимал халат и девушек-стюардесс, кто-то просто чилил в ауте, а кто-то извергал молнии под громы танцевального пола.

На балконе над толпой танцевал какой-то авиатранс. Временами казалось, что старый отель вот-вот развалится. Причем, возможно, от пафоса — столько в нем было людей-звезд или старающихся казаться таковыми. Little party never killed nobody — пугающе настойчиво вертелось в голове. Вот только пати в целом была не little, а big. Или даже great. А значит, и риск быть killed имелся.

Помимо прочих литературных аллюзий хотелось бы отметить, что у тех, кто всё это шикарное безумие придумал, неплохо получилось совместить на одной площадке сразу два романа Артура Хейли — «Отель» и «Аэропорт».

Когда автор этих строк таки набрал световую скорость, все вышеупомянутые звезды слились в единый несущийся на встречу поток, вынесший его в результате на улицу. В свете лучей восходящего солнца широкий Театральный проезд был прекрасен, как взлетная полоса утреннего аэродрома.

Всё, что происходит в отеле, остается в отеле. Люди покидали рейв-маскарад. Были те, кто из Бэтмена и Робина уже превратился в Карлсона и Малыша, а кто-то продолжал оставаться в образе. При этом практически все, улетая, в том или ином смысле обещали вернуться. А значит, скоро можно ждать продолжения движения со всеми его достоинствами и недостатками.

Хорошая вечеринка похожа на известный коктейль «Авиация», в который, согласно оригинальному рецепту 1916 года, входят джин, вишнёвый ликёр мараскино, фиалковый ликёр Crème de Violette и лимонный сок. По отдельности все ингредиенты как минимум на любителя, если не сказать жестче. А все вместе получается незабываемо.

Да, конечно, все совпадения и намеки в статье случайны, жертв и разрушений нет, автор благодарит за всё организаторов шикарного мероприятия во главе с отцом-основателем «максидромов», «нашествий» и «станций» Владимиром Месхи.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.