Накануне в Санкт-Петербурге стартовал экономический и гуманитарный форум «Россия — Африка». Рассмотренные на мероприятии вопросы колумнист «Ридуса» Александр Александровский обсудил с директором по гуманитарным проектам Ассоциации экономического сотрудничества со странами Африки Галли Монастыревой. Стоит заметить, это интервью стало продолжением начатого ими еще два месяца назад диалога.

В этот раз собеседники не только разобрали проблематику, но и подробно затронули образовательный аспект. Именно эти направления представляются нам актуальными в свете повестки открывшегося в Северной столице форума.

«Ридус»: С кем из крупных геополитических игроков мы сталкиваемся интересами на Африканском континенте?

Галли Монастырева: То есть кто там уже присутствует? Туда зашли Объединенные Арабские Эмираты, достаточно плотно. Раньше их там не было. У них было сложное отношение к африканцам. Ну, мы знаем, что и Бразилия зашла, и Израиль заходит. Очень активно Турция зашла. Многие там. Это вот новые игроки. Немцы пытаются удержаться, они давно там.

«Ридус»: Это однозначно говорит о значимости континента для мировой экономики…

Галли Монастырева: Мы вернулись к вопросу о «прыжке тигра». Китайцы заходят с большими деньгами, с кредитами. Американцы тоже. Грубо говоря, у всех свой бизнес. В Африку просто так зайти нельзя. Ее надо хорошо изучить. В этом нет ничего сложного. Но у нас пока расхожее представление: «Ну что там такого может быть в этой Африке: бедные, несчастные? Бывали мы там и больше не хотим!»

Между тем Африка — самый молодой континент в мире (средний возраст населения — 19 лет). То есть 60% населения моложе 25 лет. Есть страны, которые называются «ясли мира». У них средний возраст населения 7,5 лет. Африка растет уже в геометрической прогрессии. В 60-х годах ХХ века, когда была деколонизация, их было 600 миллионов. Сейчас их — один миллиард четыреста миллионов. И, получается, медицина выросла по уровню, детей стало больше, и они все выживали.

«Ридус»: Демографический фактор — один из козырей самого быстро растущего континента?

Галли Монастырева: Вот, например, проблема Франции в чем? У них, как правило, один ребенок в семье. А в Африке пять — восемь детей. Здесь даже ничего делать не надо. Всё само произойдет к 50-м годам, тоже учеными доказано. Естественный процесс.

О том, что это ожидает Африку, и наш директор Института Африки Ирина Олеговна Абрамова говорит часто. Что к 30-му году начнется экономический всплеск континента. Вот смотрите: у нас объективно мало населения, 146 миллионов. Эфиопия — это 115 миллионов. А Нигерия — 250 миллионов. А территории несравнимы.

Все наши производства — нам надо куда-то сбывать продукцию. Китай — это всё-таки вещь в себе: они сами себя обеспечивают и не особо будут что-то у нас покупать. Китайцы заинтересованы в африканцах — это новые рынки. И мы заинтересованы в африканских фруктах, много в чем… А если брать рынок сбыта — кто всё покупает? Молодежь в основном покупает. То есть ожидается, что к 2040 году главная покупательская способность мирового среднего класса будет как раз находиться на африканском континенте. Поэтому все просчитывают ходы вперед. Мы пока еще не смотрим туда. У нас Путин смотрит в подзорную трубу. И он, как стратег, понимает, все эти шаги просчитывая: без этого никуда.

Мы не можем в себе замкнуться. Уже дверь закрыта в Европу. С Латинской Америкой мы, естественно, дружим. Но это немножко другая история. Понятно, что надо налаживать все эти логистические ситуации с Африкой. Мы и не работали там напрямую, кроме Египта. Мы работали через голландскую биржу. Наши либералы всё выстроили именно так…

«Ридус»: Через финансовые центры Европы?

Галли Монастырева: Конечно. Поэтому мы всё начинаем сначала. Этим и замечательно время. И туристические компании, и банки, и логистические компании, и торговые компании — всем им надо заново изучать этот рынок, смотреть, думать, как это будет.

«Ридус»: Что нужно для того, чтобы российский бизнес заинтересовался Африканским континентом? Чего там ожидать российскому бизнесу? К чему готовиться? И какие меры поддержки возможны от государства?

Галли Монастырева: Я думаю, они будут озвучены как раз на саммите. Потому что готовится большой пакет таких мер. Это новая для нас история. И ее невозможно написать за неделю, за месяц. Надо к этому готовиться. И сейчас, естественно, в свете подготовки к саммиту работали все министерства и ведомства, все структуры. Собиралась информация, аккумулировалась. Анализировалось, что надо сделать, чтобы это было лучше, правильней для российского бизнесмена.

У многих наших бизнесменов сложился негативный опыт. Многие заходили в Африку (это в основном была Гана, золотодобыча) в конце 90-х — начале 2000-х. Не сложилось, денег не заработали.

«Ридус»: 1:0 в пользу Африканского континента?

Галли Монастырева: Шлейф негатива идет, потому что этот бизнес был полукриминальный, давайте честно говорить. Все думали, что они умнее всех и всё у них сейчас получится. И этот шлейф тянется. Я слышала много историй, как брали в плен и тому подобное. Но надо понимать, что прошло уже 20 лет. Африка развивается. Она меняется. Достаточно цивилизованно.

К тому же надо понимать, что Африка — это не бедные страны. Африка — богатый континент. Безусловно, есть более богатые страны, есть более бедные, где богатая верхушка, а бедное население. Но, в принципе, Африка — это уже не про бедность. Хотя колонизаторы и не давали ей развиваться, но тем не менее они всё же делали так, чтоб им было удобно, создавали условия под себя. Существует уже земельное право и так далее.

Но наши бизнесмены уверены, что они всё знают об Африке, всё умеют, им никто не нужен абсолютно. Он уже был в Кении, охотился! И он уже всё знает. Сейчас он приедет с каким-то принцем и с ним все вопросы решит…

Не работает это. Честно.

С Африкой надо иначе — чуть-чуть приоткрывать дверь и ее узнавать. Она очень разная. Если вы будете элементарные правила соблюдать, они будут понимать, что вы свой, что вы готовились. А когда идет навязывание своих культур и представлений (мы сейчас приедем и вас научим) — это не работает. У нас же много бизнесменов, которые любят прокатиться, наобещать… Это африканцев обижает очень сильно.

«Ридус»: Сначала надо обучить тех, кто собирается научить африканцев?

Галли Монастырева: Наша ассоциация сейчас запустит краткосрочные 16-часовые курсы «Введение в Африку» для бизнесменов, чиновников. И вводить в этот мир Африки будут наши российские послы, которые всю жизнь проработали там. Это практики. Они, как правило, все без исключения пользуются очень большим авторитетом. Они знакомы с элитами. Даже если меняется правительство, элита остается. И они знают регионы свои прямо до мозга костей. Они, как практики, знают, что в этой стране так себя не надо вести, а сюда не надо заходить, условно говоря.

А вторую часть этого «путеводителя» будут читать наши бизнесмены, топ-менеджеры крупных компаний, которые давно уже работают в Африке. Но мы договорились, что они не будут рассказывать истории, как они заходили… Важно знать, с чем они сталкиваются постоянно на земле. Вы можете договориться с местными президентами, но не договориться с местными вождями. Надо знать, что вот здесь надо себя так повести, здесь так.

Африканцы — как дети. Они очень добрые, доверчивые, располагают к себе. Но если ты их обманешь, как ребенка, то обида уже будет. С ними надо вести дела по-честному и на равных. Бизнесменам надо убрать высокомерие.

«Ридус»: Может, в рамках образовательных программ внедрять краткий курс по Африке?

Галли Монастырева: Мне идея нравится. Это было бы интересно и экономистам, и юристам, и инженерам — любым специальностям.

«Ридус»: А насколько большой запрос на получение образования в России среди африканских студентов?

Галли Монастырева: Вот прямо буквально свежий пример по итогам посещения Танзании, Эфиопии и ЮАР. Огромный интерес. Квоты выделяются всё больше и больше. Но огромное количество студентов готово за свои деньги ехать сюда учиться. В первую очередь, Северная Африка — это мединституты. Всегда был интерес к аграрному образованию — Тимирязевская академия. Изменился мир, и нынче котируются наши геологоразведочные институты и инженерные специальности, связанные с IТ-технологиями. Мы более доступны, чем американское образование.

В Эфиопии мы выступали в Технологическом университете. Наш космонавт Сергей Кудь-Сверчков, Герой России, на хорошем английском прочитал прекраснейшую лекцию о космосе.

Там задавали вопросы: «Зачем нам космос? Вон там китайцы строят что-то в Танзании. Нам-то зачем?»

И наш космонавт совершенно просто говорит: «Ребята, я такой же, как и вы. Изначально был инженер, потом у меня была мечта стать космонавтом. У вас же есть мобильный телефон? Всё, что в мобильном телефоне, — это космос. Карты, навигация — это космос. Вот вы в вашей стране что-то отдали китайцам добывать. А вы понятия не имеете, что и сколько они вывозят, — вас туда не пускают. А из космоса вы можете все это контролировать, вплоть до метра. Вы все это будете знать. В той же Танзании заповедники, редкие белые жирафы, белые носороги — вы можете все это отслеживать, миграцию, пожары… Много чего можно делать из космоса даже с помощью спутника, необязательно космонавта туда запускать. Вы всю свою страну можете так отслеживать. Мир уже к этому идёт. Вы можете приехать в Россию, этому обучиться и вернуться в свою страну, применять это, продавать в соседние страны».

Весь зал воскликнул: «Мы хотим учиться!»

То есть понимаете, какова мотивация?

Ни китайцы, ни американцы им не предлагают: вы можете приехать к нам, научиться, вернуться к себе в страну и здесь применять эти свои знания.

Ректор этого университета говорит нам: «Я вас умоляю: ждём российских специалистов, преподавателей технических вузов. У нас лекции читают индийцы. И мы сами понимаем, что уровень слабый. А мы хотим быть умными, хотим быть как россияне. Мы платим зарплату 5000 долларов в месяц (это при том, что вы не каждый день читаете лекции). Вы живёте в преподавательском кампусе, не оплачиваете квартиру. Кто-то на месяц приехал, кто-то на три месяца, кто-то на полгода».

Представляете, сколько у нас хороших специалистов, инженеров, технарей, пенсионеров 60–65 лет с хорошим английским, которые могли бы туда поехать? Я для себя сделала вывод, что наша техническая интеллигенция — это сейчас наше оружие в Африке. Мы через нашу техническую интеллигенцию завоюем умы и сердца молодежи Африки.

«Ридус»: Знают ли юные африканцы русский язык?

Галли Монастырева: Нет. Но мы готовим им подфаки. Надо, чтоб вузы делали онлайн-курсы. Они обучаемы. Есть курсы, после которых они поступают в технические вузы. И они очень хотят здесь учиться.

«Ридус»: Что мы можем предложить Африке в гуманитарном плане?

Галли Монастырева: Я для себя поняла, что нашу культуру при всем уважении (наши народные ансамбли, наш балет) там не понимают сейчас. То есть если туда что-то везем, это как дискотека 80-х. Это как у моих детей спросить, кто такой Тото Кутуньо. Так и там, молодежь совершенно далека от русской культуры. То, чем мы занимались в Русских домах, — это всё ушло. Они не пойдут на концерты. Либо местная элита придет, если, условно говоря, Большой театр приезжает, либо придут наши бывшие соотечественники.

Африка настолько прогрессивна, что надо понимать: им неинтересен или не очень понятен наш балет не потому, что они отсталые, а в силу местной специфики.

Африканский балет — не меньший бренд, чем русский. Мы же его не знаем совсем? А у них это, естественно, не наш классический балет. Они немножко по-другому это понимают. Они выросли по-другому, у них другое воспитание. А это такой модерн, контемпорари. Это мировое явление — африканский балет.

Или вот у нас был случай. К нам обратилась одна крупная компания: мы хотим ехать в Африку, будем их обучать снимать документальное кино…

Вот есть Болливуд в Индии. А есть Нолливуд — нигерийская киноиндустрия. И это очень популярное там кино.

«Ридус»: Вторая по величине киноиндустрия после индийской. А мы к ним обучать документальному кино — как в Тулу со своим самоваром?

Галли Монастырева: Да! Надо делать то, что им интересно. Если раньше мы перед поездкой говорили о том, что для нас важно, то теперь при подготовке саммита мы перевернули эту историю и хотим слышать, что им важно. Просим их прислать темы, о чем они хотят, чтоб с ними говорили.

Ну вот предложить бы тому же Карену Шахназарову: давайте сделаем с эфиопской или той нигерийской киностудией совместный фильм…

«Ридус»: Сериал про студента, который поехал учиться в Россию.

Галли Монастырева: И они же сами все предоставят. То есть не вот этот кошмар на ТНТ, где Бузова, звёзды в Африке, а нормальное предлагать. И можем замечательно это делать. И про Африку бы рассказали, что она не такая, как мы себе представляем.

«Ридус»: То есть не нужно рассчитывать на то, чтоб там «продать что-нибудь ненужное», как говорил известный герой мультфильма?

Галли Монастырева: Именно. Они жаждут наших технических знаний. То есть они говорят, что никто лучше русских не объясняет и никто лучше не делает.

В свое время, еще до революции тунисской, мы туда поставляли врачей. Наши ребята из второго меда ездили, работали в пятизвездочных отелях. И балерины ездили преподавать балет. Для этого не надо больших усилий. Кинули клич, отобрали людей — этих в Эфиопию, этих в Танзанию, этих в ЮАР — лекции почитали. И мы тем самым популяризируем Россию: приезжают люди с хорошими знаниями. Если их не устраивает слабый уровень знаний индийцев, то мы можем необходимые знания дать.

«Ридус»: Для нашего человека важное значение имеет духовная жизнь. Что в этом плане он может найти на африканском континенте?

Галли Монастырева: Конечно, это Эфиопия, прежде всего. Это скальные храмы Лалибэлы. Красота неописуемая. Я надеюсь, ваши читатели знают, что Эфиопия — православная страна.

У них 13 месяцев в году. И поэтому летоисчисление у них по сравнению с нашим опаздывает на восемь лет. Тринадцатый месяц всего пять дней длится.

Эфиопия — очень красивая и необычная страна. Это в хорошем смысле суровая страна. Таким суровым, в моем представлении, является наше Зауралье. То есть это очень серьезные люди, при этом очень добрые, радушные, невероятно гостеприимные. Сейчас, побывав в Адис-Абебе, я поняла, что через двадцать лет это будет совершенно другой город. Так быстро все меняется.

Там много христианских святынь, которые нам интересно будет посмотреть.

Я незадолго до нашего интервью была у митрополита Леонида, экзарха Африки. Мы с ним обсуждали, что за год и четыре месяца наша православная церковь закрепилась в 21 стране Африки. Уже в шести странах получили регистрацию, идут окормления. А недавно у нас здесь была одна кенийская девушка, которая первая в истории была пострижена в монахини под именем Матрона. Представляете, в день святой Матроны? А это Матрона кенийская.

И вот у митрополита Леонида есть двести человек, которые окормляют Африку, собирают паству. Они ведут огромную работу. Я думаю, что скоро все это будет выглядеть по-другому…

«Ридус»: Но ехать стоит, не дожидаясь этих изменений?

Галли Монастырева: Внутри каждой африканской страны есть своя большая изюминка. В Африке есть все что угодно, на любой вкус. При этом все это не так дорого, как нам кажется. Это не какие-то заоблачные суммы.

И сейчас ведутся переговоры, что будут прямые рейсы к нам…

«Ридус»: То есть нас там ждут?

Галли Монастырева: У нас хорошие стартовые позиции. Есть недопонимание в сфере бизнеса. Есть недопонимание, возможно, в общественном секторе. А перспективное направление — это образование, науки и технологии, высокотехнологичное производство. Ну и большая почва для работы — культура, здравоохранение и туризм.

«Ридус»: Уже определены дата экономического и гуманитарного форума «Россия — Африка», его концепция и стратегия. Какие ожидания от предстоящего мероприятия?

Галли Монастырева: Как заявляет руководство МИД, мы ожидаем 28 президентов, если не ошибаюсь. И, по-моему, 38 стран уже подтвердили свое участие. Надеюсь, что их будет больше. Это отрадно слышать. Приятно видеть, как Москва, крупные города и регионы всколыхнулись на тему Африки. Мы этого ждали давно. И это не может не радовать

Я думаю, что саммит в конечном итоге привлечет к Африке внимание всех, кто может быть в этом заинтересован (даже если сейчас и не знает, насколько может быть интересна Африка).

Главное, после саммита не потерять темп. Потому что бывает тенденция: проведем большое красивое мероприятие, а после выдохнули — и всё, работаем как раньше…

«Ридус»: А что вы вкладываете в понятие «не потерять темп»?

Галли Монастырева: Сейчас и мы, и африканцы нацелены на то, чтоб, как говорится, перейти от танцев к свадьбе и уже серьезно взаимодействовать. Вот я думаю, что саммит — это уже не танцы, а серьезный бал, такой завершающий, где будут заключены какие-то сделки, подписаны соглашения. Ну, в частности, то, чем я занимаюсь (то есть курирую, готовлю на научном уровне), — это будут договоренности между вузами, между женскими и молодежными организациями.

И я понимаю, что всё это серьезные шаги. Российские и африканские вузы настроены на то, что это будут не просто какие-то меморандумы о намерениях, а конкретные соглашения, чтоб уже в сентябре начались обмены студентами, чтоб начали открываться какие-то курсы онлайн, офлайн. То есть огромные планы, чтоб с сентября этого года начинать уже работать.

Это касается и молодежной, и женской повестки. Она очень интересная. Мы собрали женские организации из 24 африканских стран. То, чем занимались наши женские организации, объективно было европейской повесткой. Поэтому мы решили женскую повестку конкретно переформатировать: развитие сельского хозяйства, фермерства, каких-то компаний, образования в этой среде. Ну, около 90% женщин в Африке так или иначе заняты в сельском хозяйстве.

«Ридус»: То есть мы сейчас говорим о том, что и образовательный блок, и блок, посвященный женским организациям, как бы синергичны?

Галли Монастырева: Конечно. И учитываются разные уровни. Мы будем просить (надеюсь, нас поддержат) увеличить квоты для молодых девушек в сельскохозяйственных вузах, не только в Москве, но и в Курске, Белгороде, чтобы они там непосредственно учились.

Второй уровень — это последипломное образование в аспирантуре.

Они понимают, что в России хорошее образование по сельскохозяйственной теме. И уже получив образование там, хотели бы учиться в аспирантуре здесь. Но не все знают русский язык. Поэтому надо организовывать языковые онлайн-курсы, чтоб они, учась там, параллельно изучали русский язык, чтобы год потом не терять.

Это синергия. Мы сейчас выстраиваем эффективную схему. Мы хотим сюда подключить российские банки, крупные сельхозкорпорации, которые могли бы оплачивать девочкам дорогу. Потому что, получив квоту на обучение, надо же ещё сюда собраться и долететь. Это очень дорогое удовольствие. Вот те упомянутые женские африканские организации как раз девочек и собирают — одежду, деньги на первое время…

«Ридус»: То есть речь идёт о такой программе, где претендент сначала проходит курсы русского языка, определяется формат образования — или дипломное, или повышение квалификации? И при посредстве агрокорпораций рассматривается вариант стажировок студентов и аспирантов из Африки непосредственно в них?

Галли Монастырева: Да. Квоты у нас и Россотрудничество, и Министерство образования делают. То есть мы сейчас нарисовали этот каркас, понимаем, как он должен работать, и дальше надо свести всё воедино.

К тому же нашим студентам будет очень интересно ездить на практику в Африку зимой, когда у нас холодно, а там лето… Там тоже есть чему поучиться. Ну или передать свой опыт.

«Ридус»: Заинтересованность африканских стран очевидна. А чувствуете поддержку государства? Нам это надо? Мы-то это декларируем. Но по факту?

Галли Монастырева: Ну конечно, надо! Люди спали-спали, а тут проснулись: «О! Африка! Почему нас ещё там нет?!»

«Ридус»: А здравоохранение? Насколько я понимаю, в этом отношении регион не очень благополучен? Что мы можем предложить?

Галли Монастырева: Ну, Советский Союз очень много там работал по части здравоохранения. Вы знаете, сколько мы строили там лабораторий, боролись с эпидемиями. Благодаря, собственно, нам многие заразы были предотвращены или не распространены. И, конечно, очень жалко, что мы всё это оставили 30 лет назад. И многие африканцы грустят об этом. А эти лаборатории мы либо отдали американцам, либо ещё кому-то продали.

«Ридус»: Но есть желание вернуться?

Галли Монастырева: Желание есть и у образовательного, и у медицинского, скажем так, кластеров. Это самый быстрорастущий континент. И американцы, и англичане, и французы заинтересованы в том, чтобы африканцы меньше болели. Тогда можно спокойно вести бизнес. Ну и потом, африканцы едут в Европу, это тоже фактор заинтересованности в том, чтобы их здравоохранение развивалось.

Это всё взаимосвязано. И мы, если заходим туда с бизнесом, заинтересованы, чтоб здравоохранение там работало нормально. Конечно, они сейчас меньше болеют уже. Но, к сожалению, СПИД развит там. Однако борьба с болезнями ведётся. И африканцы настроены конструктивно.

Есть какие-то моменты, которые нам кажутся странными. Но это в силу того, что колонизаторам это было не надо… Надо просто понимать, что африканцы более религиозны, чем европейцы. Наверное, в тысячу раз. Просто у них и мусульманство, и христианство переплетаются с местными религиями.

Мы в Танзании и Эфиопии говорили, что у нас есть сильные онкоцентры и мы готовы обмениваться. А они отвечают: у нас нет онкологических больниц. Здесь так относятся: если человек заболел, значит, свыше так назначено. Если вы посмотрите любые африканские похороны, это просто праздник и веселье: танцуют все. Они понимают, что человек ушел в другую жизнь, что его провожают, чтоб ему там было хорошо и весело. У них считается: чем вы громче веселитесь, чем ярче вы танцуете, тем человеку будет лучше в том мире.

Поэтому пока непонятно, как заходить туда с чем-то таким прогрессивным в медицине…

«Ридус»: То есть медицина там нужна базовая? Надо понимать, какие препараты нужны на рынке, сформировать некую эпидемиологическую карту?

Галли Монастырева: Да. Что нужно богатым немцам и французам, находящимся там, — это уже есть. Прививки и так далее — это тоже распространено.

Что интересно в Африке нашему бизнесу?

Очень много сейчас готовится и по энергетике, и по сельскому хозяйству, и по IT-технологиям, и по образованию. Реально много прорывных таких историй. Все очень интересно.

«Ридус»: А чего хотят от нас африканцы?

Галли Монастырева: На самом деле, правильно была продумана повестка форума. Они действительно хотят от нас технологий и образования. Понятно, что африканцы едут учиться и на Запад. Но в России образование для них дешевле и доступнее. И оно качественное. И многие послы говорят, что тех квот, которые дали, недостаточно. Они хотят учиться у нас. Если стране дают 50 квот, то ещё 300 человек едут за свой счёт.

«Ридус»: Я общался с одним вузом. Они жалуются, что, получая квоты, африканцы потом всеми правдами и неправдами пытаются уехать в Европу, даже через Украину. Но почему мы тогда не делаем первоначальное онлайн-образование, чтобы понимать, с кем имеем дело, прежде чем давать эти квоты?

Галли Монастырева: Давайте честно скажем, что ещё несколько лет назад это был бизнес. В том числе и у нас зарабатывали на этом всякие нечистоплотные чиновники. И это был серьезный бизнес, поставленный на широкую ногу. Люди очень хорошо на этом зарабатывали. И в Африке сидели такие же. Свой был Остап Бендер, который набирал людей и на этом зарабатывал.

В конечном итоге это все устранили, сделали этот сектор прозрачным. Россотрудничество навело порядок. Эти деятели остались недовольны. Ну, прохиндеи есть везде. И они не хотят отдавать свой кусок хлеба, обманывают людей.

Была такая история. Раньше они рассказывали африканцам (которые ничего не знают про нас, как мы не знаем про Африку), что Россия — это такая транзитная страна в Европу. И они платили. И в посольствах возникали проблемы. Если вы помните, по Москве стояли африканцы — духи продавали и тому подобное. Это те, которые думали, что едут транзитом в Европу. Приехали сюда — и здесь деньги закончились. И потом африканские посольства занимались ими. Сейчас уже стало меньше этого. То есть там стали наводить порядок.

«Ридус»: О повестке. Если бы вы могли зафиксировать три задачи, которые бы стопроцентно были бы выполнены, какие бы это были задачи? Как человек, который действительно знает Африку, чего бы вы хотели, чтобы произошло?

Галли Монастырева: Я думаю, что надо все-таки открывать квоты на обучение, чтобы как можно больше африканцев ехали сюда получать образование. Мы все же взращиваем людей, которые будут пророссийскими.

Второе. У нас всего восемь российских центров. И то — четыре в Северной Африке. Это, мягко говоря, ни о чем. Я бы делала больше упор не на открытии центров, кабинетов русского языка и так далее. А надо в регионах преподавать русский язык. Я бы туда выбросила десант наших педагогов по русскому языку. Любой университет предоставит им общежития приличные. Потому что онлайн — это не про Африку. Нам надо больше человеческого общения. Помните, как у нас американцы заходили? Школы английского языка были в каждой подворотне. Нам надо, чтобы как можно больше туда заезжали наши педагоги.

Далее. Вот у нас 26 космонавтов действующих — три в космосе, 23 здесь. Вот надо просто с «Роскосмосом» составить график, чтобы космонавты взяли бы и поехали в Африку. И просто выступали бы в университетах, школах. Это не просто эффект разорвавшейся бомбы. У людей психология меняется полностью. Для них космос — это что-то невероятное… И тут они видят человека, который доступен. Повторюсь: они не знают, что Россия в космосе. Они считают, что там только американцы и китайцы.

Они быстро понимают, что Россия может помочь им стать инженерами. Девочки у них хотят иметь небольшие фермерские хозяйства. А мальчики хотят быть инженерами, заниматься геологией, геодезией. То, чем богата Африка, — нефтяные, газовые переработки, электрификация. То есть все, что прикладное. Они в нас видят тех, кто их научит тому, чему ни США, ни Англия, ни Франция не научат.

«Ридус»: То есть хоть три, хоть пять задач — всё равно это образовательная сфера?

Галли Монастырева: Надо с ней заходить. Они нас не знают. Для того чтобы нас узнали, мы должны себя показать. Если мы приезжаем с ансамблем «Березка», то это смотрят не африканцы коренные, а смотрит узкий круг, в основном экспаты. Там билеты дорогие. Ну, тысяча человек придет. А если мы ездим по университетам — там шестьсот человек приходит, там четыреста, там семьсот. Это уже другое дело.

Еще раз вернусь к выше сказанному. Африканцы умоляют: «Приезжайте преподавать сюда! У нас преподают индийцы, и мы знаем, что это слабое образование. Мы платим им большие деньги, потому что нам некем их заменить. А русские — они крутые. Если они приедут на технические дисциплины, мы будем счастливы». Они готовы платить хорошие деньги. Если мы сейчас развернемся в этом плане и высадим десант технарей-педагогов (пусть даже это будут военные пенсионеры, на три месяца, на полгода, на год уехал, лекции почитал, вернулся), то всё, Африка наша. А потом уже с «Березкой» приезжать…

«Ридус»: То есть мы сейчас находимся в начале долгого, но интересного пути? Но надо его проделать.

Галли Монастырева: Ну, у нас выбора нет. Конечно. Мне нравится, что мы сейчас, получается, первые.

Ещё не застарел след тех, кто был в Африке тогда. И мне нравится у этих людей учиться. И я вижу, что из 23 министров в Экваториальной Гвинее 17 говорят на русском языке. И вот посол Камеруна (он вдвое старше остальных) говорит: сейчас ещё в каждой стране можно проводить заседание правительства на русском языке.

То есть сейчас как раз то время, когда мы ещё можем зайти. Потому что через три-четыре года будет уже совсем другое поколение. Поэтому отрадно то, что у нас есть специалисты, которые помнят еще ту Африку. И готовы делиться опытом, готовы помогать и там, и здесь. Сейчас как раз то золотое время, когда мы можем туда и зайти красиво, и красиво там работать. Долго и счастливо.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.