В рамках небольшой статьи у меня нет возможности предоставить весь массив данных, прежде всего статистических, подтверждающий каждый из указанных здесь тезисов.

Впрочем, в последующем я постараюсь посвятить каждой из рассматриваемых здесь угроз полноценную статью, а может быть и брошюру, где можно будет подробно ознакомиться с количественными аргументами, подтверждающими правоту сделанных здесь выводов.

Кроме того, любое мое рассуждение повлечет за собой комплекс конкретных предложений, что нам со всем этим делать, чему будут посвящен ряд публикаций в ближайшее время.

1. Противоречие между процессами глобализации и традиционным национально-государственным устройством.

Смысл его заключается в том, что несмотря на кажущуюся приостановку, или, как отмечают некоторые авторы, даже «конец глобализации», она никуда не делась.

Сам процесс этот, конечно, не линеен, и укрепление и увеличение количественно числа внутрипланетарных взаимосвязей (самого разнообразного характера, от финансово-торговых до интернет-коммуникативных и кросс-культурных) может переживать временные спады и замедления, но все эти изменения динамики никак не носят критического характера.

Политика нынешнего президента США, его торговые войны с Китаем, отнюдь не отменяют транснационального взаимопроникновения финансов, ресурсов, услуг, а особенно информационно-культурного перемешивания передовых и наиболее образованных слоев любого национального общества в некий общепланетарный коктейль.

Созданные могучей политической волей команды Трампа сложности для компании «Хуавей» отнюдь не замедляют фактически экспоненционального роста количества всякого рода международных контактов, которые в период замедления глобализации просто переходят с межгосударственного на частный уровень (соцсети, трудовая миграция, образование, туризм, наднациональные общественные движения и т. д).

А, собственно, противоречие заключается в том, что это новое интернационально- «глобалистское» содержание уже не вмещается в старые национально-государственные формы. Существующие ныне наднациональные институты — такие как «семерка», «двадцатка», МВФ, ВТО и т. д, морально устарели и по сути являются продолжением структур почти столетней давности, носящих скорее дипломатический, нежели управленский, характер.

Мы живем в эпоху формирования глобального мегасоциума — единого, и, увы, жестко стратифицированного, почти кастового, общепланетарного гражданского общества, которое не укладывается в традиционные схемы гражданства, налогов, конституционных прав и обязанностей по отношению к одной стране и т. д. Предвидя экзальтированную критику и обвинения в неомасонстве, мондиализме, и т. д., заранее отмечу, что указанное здесь не является для меня желательным. Но я не могу заставить себя отрицать очевидное.

2. Противоречие между всевозрастающей технологической сложностью современного мира и падением общеобразовательного уровня (а также ослабление мотивации к интеллектуальному развитию и труду) в передовых страна.

Говорить о падении общеобразовательного уровня в развитых странах (то же самое можно сказать о мотивации к учебе и труду) стало уже общим местом. Исключением является Китай, но исключением временным, связанным с относительно недавним включением этой страны в гонку «лидеров прогресса». Говорят и пишут об этом многие, однако далеко не многим приходит в голову, какой трагедией это падение может обернуться именно сейчас, в нашем, насквозь пронизанном технологиями мире.

Мире, в котором чрезвычайно сложные, понятные лишь ограниченному количеству образованных людей технологии являются костяком, скелетом, на прочности которого держится все благополучие современной цивилизации.

То, что 30−50 назад лет могло пройти относительно безболезненно (например, неожиданное отключение на несколько дней электричества в мегаполисе) в век господства автоматизированных систем неизбежно обернется катастрофой с множественными человеческими жертвами. И это далеко не самый страшный случай, который может произойти по причине некомпетентности и банального разгильдяйства (которые сыграют свою трагическую роль не только как причина самого ЧП, но и во время ликвидации его последствий).

Характерный пример — две последних катастрофы Боинга 737 MAX, причина которых — халатность сотрудников компании-лидера мировой авиации при разработке программного обеспечения, причем проявленная сразу на нескольких этапах работ по модернизации воздушного судна.

3. Противоречия между новой реальностью наступившей цифровой эпохи и старой моралью, трудовой этикой и т. д. 

Можно как угодно относиться к марксизму, но нелепо отрицать отмеченную основоположниками учения закономерность, что критическое отставание общественных отношений от нового способа производства приводит к разного рода социальным катаклизмам и революциям.

В данном случае хотелось бы выделить из сложного комплекса общественных отношений категории трудовой этики и морали. Категории, в наше время особенно важные, так как от нашего отношения к труду, как уже отмечалось выше, в век тотальной технологической сложности зависит не только благосостояние, но и сама жизнь миллиардов людей.

Один из наиболее ярких примеров

Эволюционно человек устроен таким образом, что гораздо лучше реагирует (запоминает и т. д.) более яркую, эмоционально насыщенную информацию. При этом очевидно, что в силу общих законов физиологии количество этого «активного внимания» не безгранично — всего несколько часов в период бодрствования.

Те же 30−40 лет назад это не несло за собой никакой угрозы. По дороге на работу, во время ее, и после, человек мог почитать газету или книгу (что само по себе есть уже фактор развития), сходить в кино или театр, на крайний случай посмотреть ТВ, погадать кроссворд или просто поболтать. Это отнимало у людей совсем немного (будем использовать литературное выражение) «душевных сил», из ограниченного количества таковых самим периодом бодрствования. Остальное время шло на созидательный интеллектуальный труд, саморазвитие и т. д., либо на неинтеллектуальный труд и бесцельное времяпровождение, но и в таком случае всегда оставалась потенциальная биологическая возможность для использования рассудка в полезных для человечества целях.

Что мы видим теперь?

Изменение первое: многие из нас значительную часть своего бодрствования (более одного часа) проводят в интернете. Точнее — большинство из нас.

Учитывая, что количество часов в сутки, оставшихся после удовлетворения естественных физиологических потребностей (сон, еда, гигиена и т. д) достаточно ограничено, получается, что колоссальную долю драгоценного «остатка» мы проводим в принципиально новой для HOMO SAPIENS среде — виртуальной (цифровой). 

Это поистине революционная перемена в повседневном человеческом быту — свершившийся факт, от которого никуда не уйти и который не повернуть вспять. Изменение второе: В виртуальной (цифровой) среде нас постоянно кидает от одной ссылке к другой (совершенно не нужной), от одного ролика к другому (совершенно не нужному), от мысли к пустой демагогии и т. д. Темп этого «поверхностного скольжения без погружения» немыслим для предыдущих эпох. 

А теперь — главное

Как уже говорилось, потенциал наших «душевных сил» (способностей концентрировать интеллект/внимание) физиологически ограничен. А вся поступающая к нам из виртуальной среды информация такая яркая, такая эмоционально окрашенная, а следовательно — выглядящая как биологически значимая (именно как, и именно биологически). А ведь именно биологически значимая информация заставляет нас предельно концентрировать свое внимание! И просматривая очередной, на самом деле совершенно не нужный нам ролик на YouTube, или общаясь на оторванные от наших реальных потребностей темы в фейсбук, мы не просто бесполезно тратим драгоценной время нашей жизни. 

Мы распыляем драгоценный ресурс нашего внимания, из-за чего катастрофически страдает наша работа в эту предельно технологизированную эпоху, где критическая масса ошибок может повлечь за собой просто катастрофические последствия (а работа, как производство материальных и культурных ценностей, значительно шире того, что нам положено должностными инструкциями). Кто еще не понял, уточним: этот фактор порождает, или усиливает, «противоречие номер два» — падение мотивации и уровня знаний VS лавинообразное усложнение технологий. 

Ко всему вышесказанному я бы добавил еще несколько «вызовов», которые не носят неразрешимого характера, как указанные выше противоречия, но тем не менее способны внести свою лепту в разрушение того мира, который мы знаем теперь. Я обозначу их вскользь: — это «вызов пресыщения». Мы с вами являемся первыми поколениями на Земле, лишенными постоянного страха остаться голодными (я говорю о развитых обществах) и что отсутствие этого страха (читай — стимула) является серьезнейшим вызовом современному человечеству. — угроза «информационного хаоса». 

Информации становится так много, что в настоящее время возникают сложности с ее систематизацией, а без систематизации большая часть информации становится малоэффективной, по крайней мере в практическом ее применении. Эти три неразрешимых противоречия, или диалектических антитезиса, вкупе с трудноразрешимыми вызовами (на самом деле вызовов гораздо больше, просто формат статьи не позволяет их все описать), в конец разбалансируют и в итоге сломают современную цивилизацию, чтобы дать жизнь новой.

Это не обязательно должен быть апокалептический сценарий, — средневековье отступало перед новыми временем, капитализм перед социализмом (и наоборот) кроваво, но для человечества как биологического вида почти незаметно.

Какой будет эта новая цивилизация? Об этом мы поговорим в следующий раз. 

Отметим только, что ее контуры будут проглядываться в отдельных действиях отдельных людей, которых условно можно назвать «новыми. 

Эти люди, осознав, или просто интуитивно почувствовав первые толчки грядущих тектонических сдвигов, будут вести себя в соответствии с теми ответами, которыми сама жизнь будет разрешать эти неразрешимые в рамках старой системы противоречия.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.