После последних переговоров в Минске люди в зеленом все чаще попадаются в местных ресторанчиках и кафе, фланируя под руку с барышнями и женщинами постарше. Люди живут в состоянии мира, в который, по большому счету, никто не верит, и в ожидании войны, новый виток которой более чем очевиден.

Еще одна примета уже недавнего времени — «взмыленные» боевые машины. Джипы, грузовики, несущие спасительные «грады», БТР-ы, покрытые легким белым налетом. Это такая маскировка на снегу, чтобы подольше поводить противника за нос. Сейчас эта техника, словно покрывшаяся пеной от продолжительного бега, встала на свои причалы, и ее все реже встретишь на городских улицах. 

Не слышно и канонады. Впрочем, нет, совсем недавно в Луганске она раздавалась вновь, беспорядочная и какая-то нестрашная — ополчение отмечало 23 февраля выстрелами в воздух из всего, что было под рукой. Гражданские почти не испугались, хотя говорят, что кого-то все-таки свезли в больницу с сердцем… 

© Максим Блинов/РИА Новости

Но большинство все-таки не испугалось. И, правда, людей, во дворах которых рвались реактивные «смерчи», разве испугаешь трассерами в воздух? Нет, им страшно другое. 

Свой первый страх они пережили когда стало ясно, что хунта не остановится не перед чем, в том числе и бомбардировками с воздуха. Второй, когда они отчетливо поняли, что в обозримом будущем Россия не возьмет их к себе, не закроет панцирем боеспособных частей и высокоточной техники. 

Затем они боялись остаться без зарплат и лекарств один на один с голодом и болезнями — это и случилось, но луганчане пережили и холодную зиму. 

Теперь, когда таинственный игрок в маске на глазах наконец разрешил отвоевывать занятые оккупантами земли, они массово потянулись на войну. 

Но страх остался. — Вот взять нашу больницу, — говорит улыбчивый седовласый врач. — Выбьют всех, и никто назад больше не придет. Просто некому будет. Но если нацики попрут снова, то я просто обязан буду пойти на фронт защищать свою землю. Это не обсуждается. Все уже поняли, что щадить они никого не будут, станут убивать всех подряд. Поэтому мы договорились так: иду я и старший сын, а младший остается. Правда, узнал сегодня что он тоже куда-то пошел записываться. Будем со старшим запрещать ему, потому что кто-то должен остаться. Иначе закончится род. 

© vk.com

В больнице много раненных. Говорят, что нынешние потери ЛНР под Чернухино и Дебальцево перекрыли аналогичную численность за все предыдущие месяцы вооруженного противостояния. Бойцы костерят командование, которые посылало их на укрепрайоны противника без поддержки артиллерии и бронетехники. Ворчат, что не подписывались быть пушечным мясом.

— Ты можешь себе представить, чтобы Рокоссовский выпустил бойцов Паулюса из котла, дабы те смогли провести ротацию? — недобро улыбаясь, спрашивает меня один из бойцов. — А ведь мы тоже тут не в игрушки играем, у нас тут пацаны гибнут. Ради того, что «эти» в живых остались? Раненные воины злятся и на то, что, вопреки варварским обстрелам городов и садистскому отношению к попавшим в плен защитникам Донбасса, это же командование буквально заставляет их холить и лелеять захваченных противников. Причем, не только дезориентированных ВСУ-шников, но и оголтелых нацистов с тербатов. Тех, что разоряли дома, насиловали девушек по хуторам, вдували попавшим к ним в руки солдатам ЛНР и ДНР монтажную пену в задние проходы и выжигали на телах свастики раскаленными штык-ножами. 

Действительно, украинские боевики, заблокированные во всевозможных котлах, уже смотрят на плен, как на лучшее решение всех проблем. Не правда ли, гораздо предпочтительнее накормленным и подлеченным вернуться домой к жинке и мамке, чем заживо сгореть в расстрелянном БТР-е или лишиться ноги в ходе минометного удара? А то, что раньше от твоих же выстрелов горели мирные семьи в небольших частных домиках, а твой БТР вместе с еще с одним таким же живьем разорвал раненного ополченца — так история все спишет. Главное, делать кроличьи глаза и рассказывать про то, что ты только вчера прибыл в район боевых действий и отстрелял только один автоматный рожок, да и тот — в воздух… 

© vk.com

Мне порой кажется, что украинцы откровенно потешаются над декларируемым прекраснодушием русских Донбасса. Так, совсем недавно в селе Желобок состоялся обмен пленными. Пожалуй, ставший апофеозом «пленной политики» народных республик. Взамен накормленных и вылеченных 103 солдат ВСУ народная милиция ЛНР получила … 16 бойцов. Как всегда, побитых, поломанных. А остальных украинская сторона просто «не смогла найти». 

Переживает та сторона за то, что попавшие к ним в лапы более не брали в руки оружия. Для чего её клевреты с таким усердием упражняются в отрабатывании ударов ногами и руками, а также применении электрошокеров над военнопленными. При такой ежедневной «терапии», вкупе с отвратительной и нерегулярной кормёжкой, при отсутствии медицинского ухода, не мудрено, что полоняне регулярно куда-то пропадают...

Вы думаете, луганская сторона заявила протест и отказалась от обмена? Как бы не так. Утерлись и в этот раз. 

Вопрос, сколько из тех здоровых и откормленных укровояк вновь вернется на Донбасс с оружием в руках, остается риторическим. Как показывает практика, возвращаются они довольно часто. 

© vk.com

Эту странную войну, где дипломатическая казуистика в самый разгар сражений выходит на первый план, наверное, впоследствии будут изучать в учебниках истории, под каким-то особым разделом. И, наверное же, рожденный от безысходности термин «хитрый план» станет таки научным, даже если он будет все-таки реализован. Но мы вернемся в больницу. 

В сегодняшней Луганщине она словно срез общественного мнения. Оставшиеся без денег и необходимого списка медикаментов люди стали болеть. Часто. Все старые хвори будто бы нашли момент, чтобы вылезти наружу. — Скажу честно, мы — врачи, буквально купаемся в людском стрессе, — говорит седовласый врач. — Ежедневно. Конечно, помогаем людям, чем можем, но не всегда это получается. Не все медикаменты есть в наличии. И не все специалисты остались на местах — некоторые просто убежали от войны и её последствий… 

Двое мужчин приехали в больницу с оккупированных украинской армией территорий. Один постарше, другой — помладше. Может, отец с сыном, может дядя с племянником, а возможно — просто соседи. Не стал спрашивать. Впалые щеки, потухшие взгляды. Прибыли за обезболивающим в Луганск, поскольку на «освобожденных» землях банально нет ничего. 

Старший вдруг становится разговорчивым. Жестикулирует руками. Глаза загораются. 

© vk.com

— Зачем вы отводите технику? — спрашивает он меня в лоб, будто я какой-то высокий чин луганской народной милиции, хотя у меня не то, что бы нет оружия, я и одет абсолютно по-граждански. — Они же, наоборот, её подтягивают! Если раньше нацики ставили у меня в огороде два танка, то теперь их четыре. Но, самое ужасное (он переходит практически на шёпот), они мобилизуют нас — местных, мужиков от двадцати до шестидесяти пяти. Хотят, чтобы мы собственными руками поубивали друг друга… 

Эти слова отпечатываются где-то внутри. Какое же иезуитство, устроить ситуацию «брат на брата», только теперь уже совсем не фигурально, а буквально… 

Я помню, как в начале мая бойцы ЛНР ходили с изолентами цветов российского флага на цевье автоматов. Тогда красно-сине-белый воспринимался даже не как символ соседнего могущественного государства, частью которого подавляющее большинство населения Донбасса хотело стать, а скорее как национальный. У людей просыпалось русское самосознание. С которым быстро и ощутимо стали бороться. Да так успешно, что граффити, которыми пестрели луганские улицы «Луганск — русский город» весной, больше не появилось. 

На смену «русскому миру» пришел бренд «Новороссия», а после сменили и его, выбрав термин и вашим, и нашим: «гражданская война на Юго-Востоке Украины»… 

© Михаил Воскресенский/РИА Новости

Разве что не заставили ополченцев нацепить жовто-блакитные флаги. А в это время, подзуживаемый своими заокеанскими хозяевами Киев делил все дальше и глубже, каждым снарядом попавшим в жилой дом, каждым замученным в застенках СБУ жителем Донбасса. Делил, вопреки здравому смыслу, будто бы выполняя разнарядку по сокращению населения с каждой из сторон. И вот, похоже, пришел к логическому завершению, собираясь заставить воевать дом на дом, село на село. 

У кого-то есть сомнения, что зайдя столь далеко, хунта остановится? В это не верит никто. Включая мужчин в форме, что привели своих дам в единственный действующий в Луганский кинотеатр, посмотреть российскую кинокомедию. Где действие развивалось в уютном коттеджном поселке из тех, в которых проживает не более 5% населения России, где симпатичные полицейские в красивой парадной форме ловят в чем-то таких же симпатичных, и, по сути, безобидных жуликов. Где действие происходит на залитых волшебным уличным светом улицах, по которым ездят дорогие и удобные автомобили. 

Я видел, как люди смеялись этому незатейливому сюжету, на который в обычной сытой российской жизни я, наверное, не обратил бы и внимания. А тут я тоже смеялся вместе со всеми. Причем, больше не от того, что происходящее на экране меня дико веселило. Нет, признаюсь, я радовался тому, что у людей, живущих в непростое время, в непростом месте, появилась возможность забыть о том, что их ждет за стеной синематографа… 

Я просто радовался за них. А что же ждет за стеной кинотеатра? Конечно же война, которая так быстро не закончится. И которая будет не только убивать, безжалостно и много, но и не прекратит удивлять и поражать своей абсурдностью, алогичностью и, порой, откровенным идиотизмом. Последнее, наверное, во исполнение загадочного «хитрого плана», непостижимого нашими средними умами.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.