В сентябре на Балтике проведено очередное военно-морское учение под названием Northern Coasts (NOCO). В этот раз организатором манёвров была не штаб-квартира в Брюсселе, а командование немецких ВМС. Проводятся они с 2007 года по их же инициативе с флотами прибалтийских стран. Руководство осуществляют поочерёдно штабы Германии, Дании, Швеции и Финляндии. Не совсем понятен мотив, ведь и так с 1972 года все регулярно собираются в этом европейском море на BALTOPS. Тем более что чисто балтийскими учения NOCO были только до 2009 года, а далее они превратились в такой же «шабаш» Североатлантического альянса.

Организаторы объясняют это тем, что BALTOPS является мероприятием США времён холодной войны, в то время как в основе NOCO лежит стремление к более тесному сотрудничеству всех партнеров НАТО и Евросоюза в регионе Балтийского моря в период после холодной войны. Поводом стало расширение альянса в 2004 году со вступлением Эстонии, Латвии и Литвы, что звучит как-то неубедительно. Может, речь идёт об очередном разделе сфер влияния в Балтийском регионе, который является для Германии зоной особого внимания, тем более что в 2007 году Эстония препятствовала строительству «Северного потока».

Первоначально инициатива Берлина была нацелена на урегулирование кризисов и предотвращение конфликтов, включая борьбу с терроризмом. Однако зададимся вопросом: о каких кризисах, конфликтах и террористах в этом регионе шла речь? Например, в 2010 году учение проводилось в Ботническом заливе и в районе Аландских островов, его целью была отработка взаимодействия между участвующими странами при проведении операций в прибрежных водах под руководством ВМС Финляндии. Там когда-нибудь возникало что-то из этого перечня? Разве что 105 лет тому назад, когда шведы, воспользовавшись ситуацией выхода Финляндии из состава России, пытались вернуть себе архипелаг, но воспрепятствовали этому Кайзеровские флот и армия, высадившись на него для подавления революционного движения. Аналогично и NOCO-13 в районе островов Эланд и Готланд. Тогда вполне логичной может быть и версия о планомерном втягивании Швеции и Финляндии в Организацию Североатлантического договора с помощью Германии.

С 2014 года «тонкая» грань между NOCO и BALTOPS стёрлась, основное внимание, по версии организаторов, стало уделяться национальной и коллективной обороне, но теперь уже на фоне украинского кризиса и всеобщей помощи Киеву против России. Наконец, в этом году об этом и объявлено было открыто.

«Семь союзников по НАТО имеют выход к Балтийскому морю, а вскоре их будет восемь. Поэтому регион имеет решающее значение для Североатлантического союза. Агрессивная война России против Украины радикально изменила ситуацию с безопасностью в Балтийском море, и НАТО существенно усилило свое оборонительное присутствие в регионе на море, на суше и в воздухе. Подобные учения посылают четкий сигнал о том, что НАТО готово защищать каждую пядь территории своих стран-членов», — заявил исполняющий обязанности пресс-секретаря альянса Дилан Уайт на информационном портале NATO-News.

Понятно, что «это другое», и со знанием географии у них традиционно есть проблемы, поэтому попытаемся разобраться, что же они там вытворяли.

Англосаксов узнаем по походке…

Вряд ли мы увидим план учения в открытом доступе, но распознать намерения по характеру действий и другим признакам несложно. Обратим внимание, например, на район их проведения в восточной и центральной частях Балтийского моря с прибрежными водами Эстонии и Латвии, включая связанные с ними территории. Если Рижский залив, территориальное море и воздушное пространство над ними находятся под суверенитетом этих государств, то через остальную часть осуществляется интенсивное международное судоходство и авиасообщение, в том числе с Калининградской областью Российской Федерации. Через эту же акваторию идёт транспортировка грузов морским транспортом в бывшую советскую Прибалтику и бывшую русскую Финляндию. Тогда становится очевидно, что основной целью учений является подготовка коалиционных сил и войск к ведению военных действий на морских коммуникациях.

В бундесвере утверждали, что стремятся к укреплению сотрудничества между ВМС, «чтобы защитить торговые пути и поставки через Балтийское море или, соответственно, противостоять сценариям их пресечения». Но если учесть, что поразительным образом из процесса NOCO-23 исключены территории и прибрежные акватории Литвы и Польши, то не остаётся сомнений в том, что учения направлены не на защиту своих «торговых путей», а против транспортной коммуникации между Санкт-Петербургом и Калининградом. Подтверждается это и рядом характерных действий.

Так, исходя из анализа данных мониторинговых ресурсов, 12 сентября патрульные корабли Швеции и Латвии недвусмысленно маневрировали вокруг российского парома «Балтийск», проходившего в международных водах мимо латвийского морского порта Лиепая. 16 сентября на рекомендованном для торгового судоходства пути и в непосредственной близости от него действовали германский и шведский военные корабли во время следования парома «Генерал Черняховский». 19 сентября вокруг танкера «Газпромнефть НордВест» подозрительно кружили четыре военных корабля НАТО.

Отработка действий по нарушению судоходства в этом районе подтверждается информацией на официальном портале германского оборонного ведомства о том, что некоторые гражданские суда «на добровольной основе» предоставляли свои услуги морской пехоте «для учений по абордажу». В этих случаях ВМС «тесно сотрудничают с соответствующими судоходными компаниями в рамках общенациональной рабочей группы НАТО по координации и руководству судоходством на море». Как пояснял руководитель отдела обучения, учений и оценки в штабе управления ВМС Германии Тис. Х., так отрабатывался этап возникновения кризиса в регионе Балтийского моря по заранее разработанному сценарию.

Один сценарий на все случаи

Надо отметить, что фрегаттен-капитан Тис Х. (по-нашему — капитан II ранга) несколько разоткровенничался в интервью военному журналисту бундесвера и рассказал кое-что интересное.

Оказывается, наставники из брюссельской квартиры в 2014 году разработали единый сценарий подготовки органов военного управления, согласно которому им противостоит вымышленный союз государств OCCASUS. Почему вымышленный? Думаю, что так надо для позиционирования себя в качестве «миротворцев» по всему миру и уклонения от неудобных вопросов на международных площадках. Впервые он отрабатывался в 2019 году, а его смысл заключается в том, что ситуация с безопасностью для Североатлантического альянса сильно изменилась. Если после падения берлинской стены они ориентировались на ограниченные военные действия регионального масштаба с мандатом ООН в руках против заведомо слабого противника, то теперь столкнулись с проблемой противостояния со стороны как минимум равного.

По сценарию вымышленная организация OCCASUS имеет соглашение, аналогичное Вашингтонскому договору, со своей «пятой» статьёй и состоит из четырёх государств — Griseus, Plumbeus, Cinereus и Murinus. При этом Murinus является постоянным членом Совета безопасности ООН и может применить право вето для предотвращения действий против себя и своих союзников. Можно долго пытаться разгадать хитросплетённую аббревиатуру и условные названия государств на манёврах, но последнее уже даже не намёк… Этим правом, как известно, обладают только Великобритания, Китай, Россия, США и Франция, а события происходят в Европе. В случае углубления кризиса и неудачного демарша в ООН предусматривался вариант решения проблемы военными методами без мандата и под любым предлогом. Кстати, таким предлогом в последнее время является угроза применения оружия массового уничтожения. Вспомним пробирку Колина Пауэлла, Сирию, угрозы в адрес Ирана и провокации на территории Украины.

Как уже отмечалось, учение проводилось под руководством штаба ВМС Германии (DEU MARFOR), расположенного на военно-морской базе Росток. На его основе было сформировано оперативное соединение (Task Forse) 421.

Привлекаемые силы и войска (тридцать кораблей и судов различного класса, около двадцати единиц авиационной техники и подразделения морской пехоты США, ФРГ и Италии) позволили сформировать пять оперативных групп (Task Group): 421.01 — 421.05. При этом отдельные задачи выполняли подводная лодка ВМС Германии U36 и научно-исследовательское судно Нидерландов GEOSEA. Обеспечение возлагалось на немецкие корабли снабжения (танкеры) A-1442 и A-1443 и на плавбазы тральщиков А-511 (Польша) и А-90 (Латвия). Состав оперативных групп соответствовал боевому предназначению кораблей для выполнения задач противовоздушной обороны, ведения противолодочных и противоминных действий, нанесения ракетных ударов по морским целям и береговым объектам и высадки морского десанта.

9 и 10 сентября в Риге проводились заключительные подготовительные мероприятия, в том числе отработка управления в зашифрованной сети НАТО, что делалось впервые. Морские манёвры начались 11 сентября с развёртывания сил в районах выполнения поставленных задач, при этом переход по Рижскому заливу выглядел странно.

Не видно здесь ни боевого, ни походного порядка кораблей, ни построения в ордер ПВО, ни противоминного обеспечения, например, хотя учения, как заверял командующий ВМС Германии вице-адмирал Ян Кристиан Каак, проводились в условиях, максимально приближённых к реальным. Такая картинка напомнила о детском двустишии: «организованной толпой коровы шли на водопой». Во главе и без охранения следовал американский корабль, а за ним всё остальное «стадо». Далее отойдём от хронологического описания событий, чтобы интересное оставить «на конец полосы», как говорят лётчики.

В тральном строю по минному полю

Для ведения противоминных действий предназначалась оперативная группа (ОГ) 421.04. Её боевая организация предусматривала выполнение задач в составе Постоянной военно-морской группы НАТО по борьбе с минами № 1 (SNMCMG1) и Балтийской морской эскадры (BALTRON). В отличие от развёртывания, учение начиналось с совместного маневрирования в строю кильватера, хотя для них это скорее традиция, чем необходимость.

BALTRON была создана в 1998 году как совместная военно-морская структура Эстонии, Латвии и Литвы по ликвидации морских мин. SNMCMG1 бороздит просторы Атлантики практически постоянно в течение года по планам Североатлантического альянса. Интересно, что в этот раз в её составе были корабли морской береговой обороны (MCDVP) ВМС Канады типа Kingston с бортовыми номерами 704 и 711, выполняющие функции подготовки резервистов, патрульного корабля прибрежной зоны и тральщика.

Поиск мин традиционно отрабатывается в Балтийском море на всех учениях, так как хорошо известно, что оно было нашпиговано ими, как суп клёцками, во время Первой и Второй мировых войн. Несмотря на то, что ликвидация минной опасности проводилась с 1946 по 1957 год, опасные артефакты прошлого века находятся до сих пор. В последний раз это случилось в реке Даугава совсем недавно, 5 июля. В этом году «тральная регата» проводилась уже третий раз. Первый — в ходе специальных международных военно-морских учений Open Spirit (12–25 мая) в рамках программы помощи странам Балтии по очистке прибрежных вод от взрывоопасных предметов, оставшихся со времен двух мировых войн. Второй и третий — в ходе BALTOPS (4–16 июня) и нынешних NOCO. Неоднократно до 2014 года в таких мероприятиях принимали участие и тральщики Балтийского флота России.

Как показывает опыт локальных военных конфликтов ХХ и начала ХХI века, применение морских мин актуально и в наше время. Однако странно, что в НАТО и США с этим не особо считаются.

Опыт Ирака прошёл даром. Можно повторить?

Задача по высадке морского десанта возлагалась на ОГ 421.03 в составе одного, но очень большого десантного транспорта-дока LPD-19 Mesa Verde. Мы как-то привыкли, что если группа — то хотя бы два… Но, если учесть, что на борту этого гиганта водоизмещением 24,4 тысячи тонн имелись два судна на воздушной подушке типа LCAC, одно десантное судно общего назначения типа LCU и два конвертоплана MV-22 Osprey, то можно и согласиться. Высадке подлежали подразделения морской пехоты США, Германии и Италии комбинированным способом — с моря на берег и с воздуха вглубь территории противника. В принципе, стандартная схема проведения воздушно-морской десантной операции.

Но никакой «классики жанра» зафиксировать не удалось. Мероприятие проходило без охранения, без огневой поддержки с моря и воздуха и даже без противоминного обеспечения. Организаторы обосновали это тем, что не «потребовалась штурмовая атака с моря против предполагаемого противника на суше» и «высадка была чисто так называемой демонстрацией собственных возможностей». Интересно получается: сценарий предусматривает войну против равного противника, а десант на его берег — как прогулка по пляжу.

Стоит вспомнить, что 18 февраля 1991 года при попытке подойти к берегу в Персидском заливе для высадки десанта универсальный десантный корабль ВМС США Tripoli подорвался на иракской мине, получив пробоину 6 × 9 метров по правом борту. Кроме него, аналогичным образом получил трещину в корпусе крейсер Princeton. Можно вспомнить и более свежие примеры — подрыв румынского тральщика Lt. Dimitrie Nicolescu (DM-29) на украинской мине в Чёрном море в сентябре прошлого года. Впрочем, украинский опыт изучается и учитывается, так как морские пехотинцы отрабатывали ведение боевых действий в лесу и в городских условиях. Но тогда всё остальное не более чем спектакль. В чьих лесах и городах собираются воевать эти бравые парни, нетрудно догадаться. А огневая поддержка с моря всё-таки была…

Морские бои не местного значения

Вот и добрались до «конца полосы». К учению привлекались ещё три оперативные группы — две корабельные и одна авиационная. ОГ 421.01 — это Постоянная военно-морская группа НАТО № 1 (SNMG1), которая, как и противоминная SNMCMG1, бороздит просторы Атлантики в течение года по планам альянса и принимает участие во всех учениях. ОГ 421.02 — временное формирование на NOCO-23. ОГ 421.05 — авиационная «солянка», в составе которой была патрульная, транспортная, разведывательная и даже учебная авиация. На долю этих оперативных групп и пришлась основная нагрузка по отработке ПВО, поиску подводных лодок и выполнению ударных задач.

В общей сложности в составе обеих корабельных групп было пять фрегатов УРО от Германии (два), Дании (два) и Нидерландов (один) и один эсминец УРО Франции. Их общий залп мог составить не менее сорока противокорабельных крылатых ракет Harpoon (дальность стрельбы — до 280 километров) и шестнадцати крылатых ракет SCALP (дальность стрельбы — до 1400 километров). Такие ракеты, только в экспортном варианте с меньшими дальностями применения и для других носителей, как известно, Запад передавал Украине.

Данные мониторинга морской обстановки и сведения, которыми поделился фрегаттен-капитан Тис Х., показывают, что в центральной части Балтийского моря разыгрывалось двухстороннее тактическое учение. В его ходе ОГ 421.01 (она же SNMG1) действовала за НАТО, а ОГ 421.02 — за противостоящий вымышленный союз OCCASUS, в составе которого имеется государство Murinus, постоянный член Совета безопасности ООН.

Что тут можно добавить? Себе они, конечно, нарезали сил побольше. Зато за «нас» действовала подводная лодка U36, да и боевой порядок у «наших» выглядел как-то лучше.

Военно-морские учения NOCO-23 завершились досрочно. Как утверждает германское руководство, из-за ухудшения погодных условий и для экономии ресурсов. А может быть, были другие причины?

Как отметил заместитель командующего ВМС Германии Штефан Хайш, маневры в морской зоне у берегов Эстонии и Латвии были замечены российским флотом, но «российские корабли и самолеты вели себя так, как ожидалось, никаких провокаций или эскалации не было».

«Мы продемонстрировали свою готовность к действиям и проявили бдительность. Я думаю, что российский Военно-морской флот очень хорошо это осознал».

И действительно так. Погода не помешала Балтийскому флоту 19 сентября осуществить полевой выход ОТРК «Искандер-М» для отработки удара по позициям условного противника, а морской авиации — нанести массированные бомбовые удары по наземным целям и пуски НАР по скоплению живой силы условного противника с самолётов Су-24М и Су-30СМ на полигоне в Калининградской области. 20 сентября корвет «Стойкий» выполнил серию стрельб по надводным и воздушным целям из зенитного ракетного комплекса «Редут». Безопасность судоходства в районе ракетных пусков обеспечивали свыше десятка надводных кораблей и судов обеспечения флота, о чём сообщало Минобороны России.

Тем не менее стоит обратить внимание на то, что управление силами в Балтийском море впервые осуществлялось из нового центра управления в Ростоке. При этом DEU MARFOR в ходе NOCO-19 стажировался в Объединенном центре боевых действий в Ставангере (Норвегия) и получил сертификат IOC о начальной оперативной готовности. Это может говорить о том, что в ходе состоявшихся учений ВМС Германии перетянули на себя одеяло в руководстве силами НАТО в Балтийском море, куда смещается в последнее время их активность.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.