То, что происходит в мире в связи с небывалой пандемией коронавируса, перестает быть чисто медицинской проблемой. Эпидемия наносит удары по экономике, по транспортному сообщению, по культурной и спортивной жизни, а главное — она наносит удары по психике самых широких масс граждан. По мере «победного марша» инфекции, охватывающей планету, и нарастания истерии в мировых СМИ специалисты начинают все больше опасаться уже не столько чисто медицинских аспектов эпидемии (тем более что это в плане смертности явно не чума), сколько «сопутствующих эффектов», в частности — паники населения. Масштабная паника — это реально страшная угроза для любого социума, она может спровоцировать хаос, анархию и полную потерю управляемости, своего рода «сомализацию» доселе цивилизованного мира.

Паника и сознание

Насколько сегодня мы в России близки к панике, а также — что надо делать, чтобы минимизировать панические настроения? Чтобы разобраться, давайте попробуем пойти «от противного»: не будем сразу винить людей — «зачем они паникуют», а наоборот — посмотрим, как наше массовое сознание обычно сопротивляется «паническим атакам», какие преграды возводит на их пути.

Здесь можно выделить следующие стадии:

• «У чужих, непохожих на нас людей возникла какая-то непонятная Проблема в далекой и чужой стране». Первая, психологически самая комфортная стадия восприятия неведомой опасности. Если говорить о коронавирусе — вспомним, как первоначально реагировали россияне на сообщения о «странной эпидемии» — «о, это Китай, это далеко, у них там вечно что-то такое случается…» Спокойствию особенно способствовало то, что китайцы принадлежат к другой расе, «они другие». Первые месяц-два в России (да и не только у нас, но и на Западе) в соцсетях, то есть среди самого что ни на есть «простого народа», была очень популярна «теория», что коронавирус якобы «поражает только китайцев» или «только монголоидов» — это способствовало ощущению «мы в безопасности».
• «Проблема у чужих, но похожих на нас людей в чужой стране». Уже менее комфортная, но все еще мало пугающая картинка, которая возникла в массовом сознании при появлении сообщений о проникновении эпидемии в Европу. Россияне в массе считают себя европейцами, поэтому известие, что европейцы, оказывается, болеют так же, как и китайцы, и так же уязвимы, безусловно, увеличило тревогу. Но люди успокаивали себя тем, что все же это происходит «не у нас».

© freepik.com

• «Проблема у чужих, которые проникли в нашу страну». Третья стадия восприятия угрозы — тревога нарастает, но люди в массе считают, что дело просто «в чужаках», которых надо или хорошо изолировать, или вовсе не пускать в страну. Иллюстрируют состояние умов на этой стадии случаи типа того, как в одном из городов Сибири «бдительные граждане» мгновенно организовались и пытались не допустить заселения в гостиницу только прибывших музыкантов Бурятского народного оркестра — просто потому, что приняли их за «неизвестных китайцев», обманным путем проникших в город. Более экстремальный случай «паники третьей стадии» — конечно, реакция жителей Харьковской области Украины, пытавшихся силой не допустить к себе «на карантин» эвакуированных из Китая соотечественников (некоторые требовали сжечь самолет вместе со всеми прибывшими). Здесь характерно, что в ситуации угрозы толпа готова принять за «чужаков» даже своих сограждан, если они «оттуда». Ксенофобия в данном случае обостряется, поскольку психологически несет защитную функцию — «бояться надо только чужих, свои безопасны».

• «Проблема уже у наших людей в нашей стране». Четвертая стадия восприятия угрозы — уже вполне пугающая. Люди смиряются с поступающей отовсюду информацией, что болезнь уже рядом, она «перешла границу», а главное — болеют уже «свои», другими словами — «свои» тоже становятся опасны. Однако защита от паники у массового сознания остается и в этом случае: в глубине души люди утешают себя тем, что «все случаи — медийные», из газет и телепередач. А медиа, как знают все люди в России, врут. Кстати, все перечисленные четыре стадии «восприятия угрозы» можно объединить в один уровень, который мы так и назовем — медийный. Особенность всего этого поступательного наползания ужаса для обычного, рядового «представителя массы» в том, что он узнает о нем только из СМИ, без включения собственного личного опыта. Созданный «медийно» страх тоже может быть сильным — но все же он остается во многом абстрактным, «искусственным». Не будет большим преувеличением сказать, что в настоящее время в России восприятие угрозы эпидемии в России достигло своего медийного пика — но пока остается на только что обозначенном четвертом уровне. Люди уже всё знают «из телевизора» о страшном коронавирусе, дрожат и беспокоятся от панорамы событий в самых разных странах — но на этом пока всё. Возможен ли переход на другой уровень? Да. Давайте посмотрим на следующие этапы.
• «Проблема возникает у наших людей в моем дальнем окружении». Другими словами, это явление описывается известной многим по соцсетям формулировкой «знакомые знакомых». То есть — это люди, которых сам человек не знает, но их знают те, с кем он часто общается и кому склонен доверять. Переход на личный уровень восприятия угрозы весьма болезненный, от осознания такого происшествия человек испытывает сильный дискомфорт — возникает чувство, что проблема подобралась уже совсем близко. Именно поэтому посты содержания «мой знакомый заболел» обречены получать большое количество лайков и перепостов.

© visualhunt.com

• «Проблема уже у моих людей в моем ближнем окружении». А вот это уже стадия «полного погружения», собственно — реализация худшего кошмара и разрушение последней защиты. Собственно, на всех предыдущих стадиях информационного заражения люди все равно в глубине души сохраняют надежду, что, как бы ни были страшны рассказы, фотографии и сводки — всё это касается и коснется каких-то посторонних людей, но не затронет родных и близких, а также самого человека. Когда жизнь (или смерть?) рушит эту надежду — это может привести к настоящим психологическим срывам.

(Кстати: эти шесть уровней «разрушения защит» реально универсальны и могут применяться для отслеживания не только информации о вирусах, но и вообще для диагностики «уровня проникновения» любых сколь-нибудь острых и угрожающих идей в «широкие народные массы». Попробуйте для тренировки разобрать в таком же духе идею «Есть ли в стране репрессии» или «Кто является сторонником ядерной войны».)

Лестница вниз

В чем же практический смысл подобной диагностики (ее еще можно назвать «лестница вниз») с точки зрения контроля панических настроений? С практической точки зрения все очень просто: условия для возникновения паники возникают при каждом переходе с одной стадии на другую — причем чем «ниже» происходит переход, тем сильнее может быть паника. Легко понять почему — ведь каждый переход «вниз по лестнице» означает падение той или иной преграды, оберегающей душевное спокойствие массы от подступающего осознания угрозы и ужаса. То есть — по мере падения «преград» масса начинает ощущать себя все более беззащитной и беспомощной.

Однако эта игра чревата тем, что в какой-то момент скрывать истинные диагнозы дальше станет трудно или невозможно — и вот тогда «переход на личный уровень» станет реально одномоментным и массовым, что как раз и чревато мощной вспышкой паники и хаоса.

И еще один важный социально-психологический фактор: необходимо иметь в виду — панические настроения неустойчивы, они возникают именно в момент перехода на новый уровень понимания опасности. Если в момент перехода вспышку паники удается каким-то образом купировать — далее массовое сознание осваивается на новой стадии понимания реальности, принимает ее и перестраивает свою картину мира — так, чтобы сохранять рациональное восприятие. Опасны и чреваты потрясениями только «шаги вниз».

Если понимать, как движется информация в народном сознании, панических всплесков вполне возможно избегать.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.