Американские законодатели одобрили законопроект, по которому арестованные российские активы могут быть направлены на восстановление промышленности и инфраструктуры Украины, разрушенной в результате «спецоперации». Речь идет об активах стоимостью от двух миллионов долларов, в том числе тех, которые являются собственностью российских энергетических компаний. Закон также коснется активов, полученных благодаря оказанию поддержки российским властям.

Кроме того, Палата представителей Конгресса США проголосовала за закон, который позволяет использовать заблокированные российские активы для финансирования военной и гуманитарной помощи Украине. Фактически это означает, что замороженные на западе российские деньги будут потрачены в том числе и на оплату оружия, которое будет поставляться Вооруженным силам Украины.

Как отмечали ранее в своей публикации в Finanсial Times почётный профессор Эдинбургского университета Ли Бухайт и профессор права в Университете Вирджинии Миту Гулати, власти США и ЕС заморозили 300 миллиардов долларов российских денег, хранившихся на Западе.

«Это почти половина валютного военного сундука „Крепость России“, который Путин накопил после аннексии Крыма в 2014 году», — отмечают авторы Finanсial Times.

А это законно?

Но эти же специалисты указывали, что американский закон, на основании которого президент США наделён полномочиями замораживать и конфисковывать иностранные активы (Закон о международных чрезвычайных экономических полномочиях, IEEPA), является двусмысленным.

Этот закон уполномочивает президента аннулировать любой интерес России или ЦБ РФ к замороженной собственности в Соединенных Штатах. Но закон прямо не дает президенту права распространить этот параграф на активы другой стороны. В отдельном разделе IEEPA (раздел 1702 (a)) прямо говорится о полномочиях президента «конфисковать» имущество, но только в ситуациях, «когда Соединенные Штаты участвуют в вооруженных действиях или подвергаются нападению со стороны иностранного государства».
Ряд американских юристов и законодателей критически относятся к инициативам правительства, опасаясь, что подобные действия могут послужить образцом для нарушения конституционных прав американцев.

«Когда федералы захватывают яхту у человека, который, по их утверждению, мог финансировать приход президента России Владимира Путина к власти, они делают это прямо в нарушение положения о надлежащей правовой процедуре 5-й поправки. Аналогичным образом, когда они замораживают российские активы в американских банках, они занимаются арестом, а арест может быть осуществлен только на основании конституционного ордера на обыск, основанным на вероятной причине преступления», — пишет Эндрю П. Наполитано.

По его мнению, словно пытаясь еще дальше отбежать от конституционных норм, группа ученых-юристов начала утверждать, что имущество, изъятое у российских олигархов, на самом деле принадлежит не этим людям, а российскому правительству. Это толкает американскую юстицию опасный путь.

«Этот сумасшедший аргумент гласит, что, поскольку российское правительство не является человеком, нет ордера или требования надлежащей правовой процедуры. Поэтому федералы могут конвертировать активы, которые они изъяли и заморозили, в свое собственное использование. Для этих ученых, которые отвергают собственность как моральное право и возвышают правительственную агрессию как моральное благо, аргумент разворачивается вокруг значения слова „человек“. Четвертая и пятая поправки защищают каждого „человека“ и всех „людей“, а не только американцев», — указывает Эндрю П. Наполитано.

По мнению Ли Бухайта, политическое положение замороженных российских активов может усложниться по мере начала судебных процессов, которые инициируют частные лица и организации против властей РФ.
На власти США начнут оказывать давление различные общественные и политические организации, которые будут настаивать на выделении заблокированных средств для урегулирования претензий. Именно так происходит сейчас с активам афганского Центрального банка на сумму около семи миллиардов долларов, которые Джо Байден заморозил в феврале этого года. Тогда президент США объявил, что половина этих денег будет использована на проекты гуманитарной помощи в Афганистане, но остаток отложен для выполнения судебных решений США, вынесенных в отношении жертв террористической атаки 11 сентября.

Еще в марте Бухайт и Гулати предполагали, что у властей США есть несколько вариантов поведения с российскими деньгами, среди которых вероятны поиск иной правовой основы (кроме IEEPA) для использования замороженных российских средств или обращение в Конгресс за законодательными полномочиями для этих шагов.

Очевидно, что власти США пошли по второму пути.

Что в итоге?

«Частные лица вполне могут понести убытки в результате действий России, и Россия не должна быть защищена от правовых последствий своего поведения. Но лучшим использованием замороженных активов будет смягчение страданий украинского народа», — считали Ли Бухайт и Миту Гулати.

При этом попытки российской стороны и ряда экономистов утверждать, что санкции в отношении российских активов обернутся большими проблемами Запада, западными экспертами отвергались.
Директор-распорядитель Международного валютного фонда Кристалина Георгиева заявила, что дефолт вряд ли вызовет глобальный финансовый кризис. Общая величина сумм, подверженных дефолту (exposure), составила около 120 миллиардов долларов — сумма, которую не назвать незначительной, но и «не системно значимая», как она сказала в интервью CBS «Лицом к нации».

Главный экономист Всемирного банка Кармен Рейнхарт в прошлом месяце заявила, что трудно понять, у кого есть инвестиции и риски, особенно небанковские, и утверждала, что дефолт может распространиться на другие развивающиеся рынки и учреждения способами, которые трудно предсказать. В любом случае дефолт, вероятно, будет иметь огромные последствия для российской экономики, заявила госпожа Рейнхарт.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.