ПЕРВЫЕ ШАГИ

В Парижском конгрессе 1894 г., где был учрежден Международный олимпийский комитет (МОК), уже участвовал представитель нашей страны. На I Олимпиаде 1896 г. в Афинах русский генерал А. Д. Бутовский являлся полноправным членом первого состава МОК. Впоследствии в него входили князь С. К. Белосельский-Белозерский, Г. А. Дюперрон и другие. Впервые русские спортсмены приняли участие в II Олимпийских играх 1900 г. в Париже, а первую для России золотую олимпийскую медаль завоевал фигурист Николай Панин-Коломенкин в 1908 г. в Лондоне. Российский олимпийский комитет был создан в 1911 г. в преддверии Игр V Олимпиады в Стокгольме (1912 г.), где впервые официально выступила команда России.

Начавшаяся вскоре Первая мировая война и последующие общественно-политические катаклизмы нанесли серьезный удар по развитию отечественного спорта. В условиях революции и Гражданской войны фактически перестал существовать Российский олимпийский комитет. Князь Лев Владимирович Урусов, оставаясь членом МОК до своей смерти в 1933 г., неоднократно предлагал возвратить России членство в международном олимпийском движении. Перед Олимпиадой 1920 г. даже обсуждалось участие в ней российской команды, составленной из русских эмигрантов, а перед следующей Олимпиадой — двух команд, эмигрантской и советской. Однако МОК не признавал советскую Россию, находящуюся в международной изоляции.

СССР был заинтересован в налаживании связей с «враждебным капиталистическим окружением» в сфере спорта. Но этому препятствовали, во-первых, обострившаяся внешнеполитическая обстановка, а, во-вторых, элементарное отсутствие у советских спортсменов средств на поездку за рубеж — например, на Игры 1932 г. в далекий Лос-Анджелес. А в 1936 г. в столицу нацистской Германии наша команда не смогла поехать по политическим соображениям. Существовали и чисто идеологические препятствия. Так, в то время в СССР развернулась кампания по борьбе с «рекордизмом» как с вредным буржуазным уклоном, чуждым физической культуре трудящихся. Одновременно советское руководство пыталось создать альтернативную систему международных соревнований — спартакиад, «рабочих олимпиад» для «пролетарских спортсменов» и т. д.

ИЗМЕНЕНИЕ СПОРТИВНОЙ ПОЛИТИКИ

Примечательно, что берлинская Олимпиада 1936 г. произвела глубокое впечатление на Сталина, по достоинству оценившего пропагандистский потенциал такого масштабного международного спортивного форума. Это привело к изменению идеологии советского спорта: теперь уже говорилось не об опасности рекордистского уклона, а, наоборот, о том, что все мировые рекорды должны принадлежать советским спортсменам. Отныне деятельность спортивных обществ была нацелена на подготовку победителей. Результаты спортивно-политического поворота не заставили себя ждать: уже к концу 1930-х гг. многие всесоюзные рекорды вышли на уровень мировых достижений того времени. Таким образом, чтобы успешно конкурировать с ≪буржуазным спортом≫, советскому пришлось распрощаться со своим идеалом массовой, не состязательной физкультуры и сосредоточить основные усилия и ресурсы на подготовку спортсменов — профессионалов высшего класса.

Однако окончательный переход от идеализма 1920−1930-х гг. к прагматичному использованию спорта в качестве мощного идеологического оружия в противостоянии двух политических систем произошел в 1950—1960-е гг., одновременно с выходом отечественного спорта из изоляции. Именно после Второй мировой войны советские спортсмены становятся проводниками официальной политики Москвы: их выдающиеся достижения на международных соревнованиях отныне символизируют преимущество социалистического строя над «загнивающим капиталистическим Западом».

ПРОРЫВ

Интернационализация советского спорта началась сразу по окончании войны. Осенью 1945 г. состоялось знаменитое британское турне московского футбольного клуба «Динамо». Неожиданный успех — победы над «Кардиффом» (10:1) и «Арсеналом» (4:3), ничьи с «Челси» (3:3) и «Глазго Рейнджерс» (2:2) — наглядно продемонстрировал, что ведущие команды СССР могут на равных играть с лучшими западными клубами.

Стоит ли говорить, что именно соображения престижа страны, в частности — недопустимость крупного поражения от спортсменов, представляющих хоть и недавнего союзника, но все же капиталистическую страну, очень беспокоили советских вождей. При этом, по воспоминаниям тренера «Динамо» М. И. Якушина, в разговоре с Г. М. Маленковым, Л. П. Берия и другими руководителями партии и правительства «вопрос так не стоял, что, мол, проиграете — всю команду на Соловки». Тем не менее, показательно само повышенное внимание руководства СССР к, казалось бы, чисто спортивному событию: на приеме в Кремле к отправлявшейся в Туманный Альбион команде от имени правительства с напутственной речью обратился К. Е. Ворошилов…

ПОСЛЕ ПОБЕДЫ

После победы в Англии в силу советского спорта поверила не только отечественная спортивная общественность, но и высшее политическое руководство страны. В этом смысле успех динамовцев стал поистине прорывным, и за ним последовали другие международные турне с участием советских команд. Спортсмены СССР стали все чаще появляться на мировой арене; одновременно спортивные функционеры установили связи с рядом международных спортивных федераций. Уже в 1947 г. секция футбола СССР (с 1959 г. — Федерация футбола СССР) вступила в Международную федерацию футбольных ассоциаций (ФИФА). За первые четыре послевоенных года Советский Союз стал членом сразу 11 спортивных ассоциаций. Однако первое время советские спортсмены не принимали участия во многих официальных соревнованиях из-за опасений Кремля, что возможные неудачи сборной СССР покажут всему миру слабость социалистического строя. Так, после провального, на взгляд руководства, выступления отечественных конькобежцев им на несколько лет запретили участвовать в международных турнирах. Хотя в спортивном отношении их результат был вполне достойным для дебюта.

В июне 1947 г. президент МОК Зигфрид Эдстрем пригласил Советский Союз принять участие в первой послевоенной Олимпиаде в Лондоне. Таким образом, приближающиеся игры поставили перед руководством страны вопрос о возвращении советских спортсменов в мировое олимпийское движение. По некоторым свидетельствам, Сталин был готов согласиться на дебют олимпийцев СССР уже в 1948 г. и даже собрал совещание руководителей спорта для обсуждения этого вопроса. Якобы именно тогда он потребовал гарантий не просто успешного выступления, а именно победы советской сборной на территории одного из главных противников по недавно вспыхнувшей холодной войне.

Никто из спортивно-политических функционеров не решился гарантировать «вождю народов» требуемого результата. Они понимали, что спортивные достижения не всегда можно запланировать: соперник может просто оказаться сильнее на данный момент. По признанию Н. Н. Романова, бывшего тогда председателем Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта при Совете министров, он не смог дать руководству достаточных гарантий, что делегация советских атлетов вернется из Лондона с победой. Сталин решил отложить вопрос еще на четыре года, то есть до следующей Олимпиады — в Хельсинки.

Арсен Мекокишвили – золото, вольная борьба, мужчины, свыше 87 кг.

© Журнал "Живая история"

Йоханнес Коткас – золото, греко-римская борьба, мужчины, свыше 87 кг.

© Журнал "Живая история"

Галина Зыбина – золото, легкая атлетика, женщины, толкание ядра. (1)

© Журнал "Живая история"

Галина Урбанович – золото, спортивная гимнастика, женщины, командное соревнование.

© Журнал "Живая история"

В конце 1948 г. Центральный комитет партии принял постановление, в котором в качестве цели советской спортивной политики официально определил достижение побед на международных соревнованиях, а не просто участие в них. Таким образом, перед ведущими атлетами Советского Союза, долгое время находившимися в изоляции от мирового спорта, была поставлена политически мотивированная задача не просто достойного выступления (что было бы понятно в условиях разоренной войной страны), но достижения спортивного лидерства в послевоенном мире. По мнению советского руководства, это явилось бы демонстрацией безусловного превосходства советского политического, экономического и культурного строя над странами Запада.

Интересно, что определенные сомнения относительно приглашения СССР имелись и у Международного олимпийского комитета. Дело в том, что большинство международных спортивных федераций формально являлись любительскими, т. е. исключавшими участие профессиональных спортсменов в соревнованиях, проводившихся под их эгидой. Поэтому потребовалось официальное подтверждение любительского статуса советских спортсменов. С этой целью в 1947 г. правительство приняло специальное постановление, запрещавшее выплачивать спортсменам вознаграждение за их медали и рекорды. Именно тогда в советском спорте возникла лицемерная система, призванная скрывать подлинный статус атлетов. Несколько поколений отечественных спортсменов-профессионалов были вынуждены приспосабливаться к этой системе правовых фикций в качестве «студентов», «рабочих», «военных», хотя основным их занятием и источником дохода, конечно же, являлся профессиональный спорт.

Несмотря на начавшуюся холодную войну и опустившийся железный занавес, курс на восстановление отношений с системой мирового спорта сохранялся. Ведь отныне Страна Советов позиционировала себя на мировой арене как великая держава, которая должна быть представлена во всех основных международных организациях, включая спортивные. В рамках этой политики 7 мая 1951 г. Национальный олимпийский комитет СССР, образованный 23 апреля того же года, вступил в МОК. С этого момента Советский Союз стал важнейшим участником мирового олимпийского движения. И хотя на VI зимнюю Олимпиаду 1952 г. в Осло отечественных атлетов власти опять послать не решились, к лету того же года все вопросы нашего участия в летних Играх были решены.

ФЕНОМЕНАЛЬНЫЙ ДЕБЮТ

Итак, впервые советские спортсмены приняли участие в XV Олимпийских играх, проходивших летом 1952 г. в Хельсинки, где они произвели настоящий фурор. Успех был сенсационным: если опытная команда США завоевала 40 золотых, 19 серебряных и 17 бронзовых медалей (всего 76), то сборная СССР сразу заняла второе место — 22 золотых, 30 серебряных и 19 бронзовых медалей (всего 71). Советская пресса писала о «боевой ничьей» с американцами. Тут нужно пояснить, что речь шла о сегодня уже забытом методе определения победителя в неофициальном командном зачете. Тогда был принят такой подсчет: 1-е место — семь очков, 2-е — пять-шесть лучших результатов. Напомню, что теперь считают только медали, причем приоритет отдается золотым. Так вот, с учетом мест с 4-го по 6-е в Хельсинки получился паритет по числу набранных очков: американские и советские спортсмены набрали равное количество очков — по 494. Именно это имела в виду советская пресса, когда утверждала об уникальной олимпийской ничьей. А вот отрыв лидеров от занявших 3-е место венгров был значительным (те набрали всего 259,5 очков). Настоящим героем Игр стал гимнаст В. И. Чукарин, завоевавший 4 золотых и 2 серебряных медали.

СОВЕТСКИЙ СОЮЗ ЗАХВАТИЛ ЛИДЕРСТВО В МИРОВОМ СПОРТЕ БУКВАЛЬНО С ПЕРВОЙ ПОПЫТКИ

Парадоксальным образом успешное выступление советских олимпийцев в Хельсинки как бы подтвердило правоту Сталина, требовавшего отложить участие СССР в олимпиадах до тех пор, пока такая уверенная победа не будет гарантирована. Ведь внешне все выглядело так, будто Советский Союз захватил лидерство в мировом спорте буквально с первой попытки.

Феноменальный олимпийский дебют Советского Союза открыл новую эпоху в истории отечественного спорта. С одной стороны, он означал превращение нашей страны в спортивную сверхдержаву, которая долгие десятилетия будет доминировать на мировой арене, разделяя пальму первенства с США. С другой стороны, это окончательно похоронило утопические мечты, связанные с программами массового физкультурного движения раннего периода советской истории. Формально не отказываясь от целей максимально широкого привлечения населения к занятиям спортом, свои реальные усилия власти сосредоточили на подготовке выдающихся спортсменов-профессионалов, на которых в первую очередь выделялись ресурсы.

ТЕМНЫЕ ПЯТНА СПОРТИВНЫХ ПОБЕД

Несмотря на столь успешный дебют, чисто политические соображения вновь возобладали при оценке результатов выступления советской команды в Хельсинки. Поразительно, но ни в Москве, ни в Ленинграде не организовали никакой торжественной встречи. Как вспоминала чемпионка Хельсинки в толкании ядра Г. И. Зыбина, на вокзале олимпийцев встречали только друзья и родственники: «Из Хельсинки возвращались поездом, на станции „Кушелевка“ ленинградцев высадили. На перроне увидела маму, одноклассников с букетом полевых цветов. Поздравили. С мамой подхватили чемоданы и — пешочком домой».

Такая странная реакция советских властей на, казалось бы, несомненный успех была вызвана неудачным выступлением футбольной сборной СССР, которую после Олимпиады вообще расформировали, как и базовый для нее клуб ЦДСА. И это несмотря на то, что наши футболисты, будучи дебютантами на таком ответственном турнире, продемонстрировали высокое мастерство и волю к победе. После победы над командой Болгарии (2:1) они свели к ничьей игру с югославами (5:5). В переигровке на следующий день спортсмены СФРЮ оказались сильнее (3:1), что и неудивительно: они считались одними из фаворитов.

Но такие чисто спортивные расклады мало интересовали руководство. Чиновников больше занимало не то, как и почему советская сборная проиграла свой последний матч, а кому она его проиграла. Следует напомнить, что в это время югославские коммунисты во главе с И. Броз Тито заявили о стремлении строить собственный вариант социализма, что привело к разрыву со стороны СССР всех отношений с «кровавой фашистской кликой Тито-Ранковича». В глазах Сталина и его окружения наши футболисты проиграли именно югославским «ревизионистам», тем самым нанеся «серьезный ущерб престижу советского спорта и советского государства». Армейская команда была снята с чемпионата страны, результаты сыгранных ею матчей аннулированы. Мало того, исчезли вообще все упоминания о ней, как будто этого клуба никогда не существовало. Лишь международное внимание к пропавшей команде спасло футболистов от худшего. А после смерти «вождя всех народов» команда так же внезапно появилась в Высшей лиге СССР — уже в сезоне 1954 г.

И последнее. По подсчетам историка спорта Ю. Теппера, на XV Играх из 338 советских олимпийцев только 47 были моложе 26 лет, а большинству и вовсе перевалило за 30. Вскоре после победы им пришлось уйти из большого спорта. Выходит, что если бы не вмешательство чисто политических соображений, многие из выдающихся отечественных атлетов, прославивших себя и свою страну на аренах олимпийского Хельсинки, могли не менее удачно выступить в предыдущем цикле, то есть завоевать свои первые медали уже на Олимпиаде в Лондоне…

Твиттер журнала «Живая история», предоставившего «Ридусу» данный материал

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.