Командир 88-й ДРШБ «Эспаньола» Станислав Орлов с позывным «Испанец» выразил большие надежды на реформирование экономического блока системы Вооруженных сил России в связи с назначением вице-премьера Андрея Белоусова на должность министра обороны.

«Назначение на этот пост сугубо гражданского человека в сложившейся ситуации нельзя рассматривать в качестве негативного фактора, как это сейчас пытаются преподнести некоторые старые военные функционеры, даже с учетом масштабных боевых действий, в которые втянута вся наша страна уже третий год», — сказал Испанец «Ридусу».

Человеку извне, по мнению Орлова, проще будет выстроить новую систему без оглядки на старый генералитет, который в иных условиях обязательно оказывал бы давление на нового руководителя оборонного ведомства.

«Белоусов — опытный руководитель, с огромным аппаратным опытом, а что особенно важно, он несомненно талантливый экономист, что уже не раз доказывал, занимая на протяжении своей карьеры различные высокие ответственные посты во многих структурах экономического блока страны, — отметил командир „Эспаньолы“. — Но что самое главное: Белоусов — ярко выраженный технократ, стремящийся привнести инновации с ориентиром на современные технологии во всех сферах, где он занят».

По словам Испанца, достаточно отметить развитие и качественное улучшение системы РЖД за последние годы, с момента, как Белоусов занял пост председателя совета директоров российского железнодорожного монополиста.

«Таким образом, очевидно, новый министр обороны в первую очередь будет выстраивать ту часть отечественного оборонного комплекса, где сложились наибольшие проблемы, которые с момента начала СВО вылезли наружу так, что не спрятать», — пояснил Станислав Орлов.

По его словам, «речь, конечно же, об экономике и хозяйстве всей нашей оборонки».

«Мы совсем недавно на канале бригады „Эспаньола“ говорили именно об этом. Систематические неудачи нашей армии в начале СВО связаны были именно с полным крахом технического обеспечения оборонки страны. Как показала история, в 2022 году мы, по сути, вышли с луками и топорами против всех самых новейших технологий, которыми обеспечил Украину Запад».

По словам Испанца, прежде всего речь «не то что о полном нуле, это даже отрицательные величины» в вопросах обеспечения нашей армии системами связи, радиоэлектронной борьбы и радиоэлектронной разведки, а также сферы БПЛА.

«Все время, что продолжается спецоперация, мы вынуждены были постоянно наверстывать всё то, в чем отстали, — отметил Орлов. — Да, сейчас мы сумели в определенной степени догнать противника по техническому потенциалу. Но это совершенно не является заслугой экономического блока МО. Все наши технологические успехи — это плод мобилизации всего нашего общества, включения в боевые действия тысяч и тысяч людей извне — разных ученых, специалистов, конструкторов и, конечно же, гуманитарщиков. Ведь тот солидный технический потенциал, которым обладает сейчас, например, „Эспаньола“, — весь он от и до приобретен нами самими, силами включившегося в нашу работу многотысячного сообщества футбольных фанатов, на основе которого и сложилась наша добровольческая бригада, и всего его окружения. Все наши технологии и изобретены, и приобретены исключительно нами самими».

Более того, на протяжении всей спецоперации со стороны экономических структур МО, по словам командира «Эспаньолы», не то что не оказывалось никакой поддержки, а напротив, наблюдалось постоянное противодействие.

«Всё, чего мы добились на ниве военно-технического развития, — всё это не благодаря, а вопреки. Всю дорогу нам вставляли палки в колеса и пытались саботировать все наши инициативы, — подчеркнул Орлов. — Характерным примером тут являются разработанные нашими конструкторами современные системы РЭБ, которые, как уже признано многими экспертами, а главное, что уже наглядно на практике не раз доказано в условиях боевых действий, являются сейчас топовыми».

По словам Испанца, «тут даже не стоит обращать внимания на то, что мы сами, военное подразделение, которое, по идее, должно прежде всего заниматься войной, занимаемся всю дорогу научно-техническими разработками».

Как отмечает Орлов, «важнее в данной ситуации то, что дальнейшее продвижение и масштабирование наших технологий, в которых весь фронт остро нуждается, со стороны определенных представителей оборонного комплекса всячески тормозится и саботируется».

«Уголовное преследование, которому сейчас подвергнут глава экономического блока МО Тимур Иванов, нам всем наглядно объясняет, почему такое творится уже долгие годы, и теперь, с назначением Белоусова, у всех нас огромные надежды, что не только всё это болото будет осушено, но и начнется стремительное поступательное развитие», — резюмировал командир «Эспаньолы».

«Ну, а то, что Белоусов пришел к нам в оборонку из гражданской сферы, так это даже в условиях масштабных боевых действий не является проблемой, а скорее, наоборот, может стать спасением МО. С боевыми командирами у нас проблем нет, СВО дала всем нам огромный опыт, и непосредственное боевое командование сейчас в достаточно надежных руках, — подытожил Орлов. — Сейчас самое главное для всех нас — это наладить экономику войны и поймать всех воров и коррупционеров в системе МО РФ, из-за которых страдают и гибнут наши русские солдаты. И все мы практически уверены, что с этим может справиться именно Андрей Белоусов. Мы, вся структура „Эспаньолы“, готовы со своей стороны оказать всестороннюю поддержку в соответствии с нашим главным принципом — „один за всех и все за одного“».

В понедельник Совет Федерации РФ одобрил предложенную днем ранее президентом Владимиром Путиным кандидатуру нового министра обороны вместо занимавшего этот пост с 2012 года генерала армии Сергея Шойгу. Тот, как сообщили в воскресенье в Кремле, возглавит Совет безопасности, что, по словам обозревателя «Ридуса», говорит о том, что Шойгу останется среди лидеров российской политики.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.

Представляем на страницах «Ридуса» разговор нашего собкора в Донбассе автора канала «Возле войны» с Вожаком, автором канала «Вожак Z», о боях за Авдеевку, что непосредственно около Донецка, в которых он принимает участие на южном направлении в районе квартала Царская Охота.

Немного предыстории. Дима, Дмитрий Сергеевич Филиппов, позывной «Вожак», — мой земляк, ленинградец, писатель и госчиновник. В прошлом году пошёл добровольцем по мобилизации, хотя имел бронь. Воюет в составе полка мобилизованных из Санкт-Петербурга, Ленинградской области и Республики Коми.

Видео получилось очень тёмное — сорян, такая обстановка. Ниже можно прочитать расшифровку этого интервью текстом.

Наталия Курчатова: Здравствуйте. Сегодня мы разговариваем с моим добрым товарищем Дмитрием Филипповым, позывной его — «Вожак». Диму последнее время много читают, поскольку он принимает непосредственное участие в боевых действиях на авдеевском направлении и очень грамотно — скупо, но очень грамотно — пишет о том, что там происходит. Приехала я сегодня не просто повидать Димку, у которого первый выходной за две недели, но и передать пряники (пряники, представляете?) от читательницы моего канала и главным образом его канала Светланы.

Вожак: Пряники — это хорошо.

Наталия Курчатова: Дим, покажи пряники, что я привезла, пряники — здесь, для подразделения саперов переданы, все нормально. Расскажи, пожалуйста, насколько сейчас это можно рассказывать, ну что ты сам будешь рассказывать на канале, просто людям будет интересно на тебя посмотреть, как ты сам рассказываешь, своими словами. Ты пишешь, в общем-то, очень хорошо, мне нравится, но, может быть, такая роскошь, что для человеческого общения человеческая речь тоже людям нужна. Расскажи, пожалуйста, немножко о том, что происходит, как наши ребята тут воюют.

Вожак: Ну я могу… Опять же, я не знаю всей картины по авдеевскому фронту. Я и на своем канале пишу, и здесь скажу, что могу рассказать о своем маленьком участке, на котором мы находимся. Мы — это наш мотострелковый полк, состоящий из мобилизованных из Санкт-Петербурга и Республики Коми. Рубимся там уже две недели, взяли один важный укреп и дальше пока пройти не можем. Хохлы пытаются его отбить постоянно, каждый день просто. Но мы пока держимся. Все, что рядом с укрепом — справа, слева, чуть-чуть впереди, — это все серая зона, бои там тяжелые, страшные, конечно, идут. О боях что тут расскажешь, бой — он и есть бой, все там тяжело, там все по-взрослому: смерть, героизм и все на свете. Наш участок достаточно важный, не буду говорить, где он находится, скажу только, что тот укреп, который мы держим, имеет не стратегическое, но тактическое значение как для нас, так и для противника. Соответственно, мы пытаемся всеми силами его удержать, противник пытается всеми силами… Две недели рубимся, и конца и края не видно, сражения продолжаются. А что происходит на других участках, я точно так же узнаю из Telegram-каналов. Более или менее знаю, что происходит у соседей справа, у соседей слева, а дальше — точно такой же вакуум, никто нам особо общую обстановку не доводит. Мы сосредоточились на своем участке, живем им и занимаемся только им.

Наталия Курчатова: Послушай, а вот какие действия или какие, скажем так, подразделения противника наибольшие трудности нашим ребятам доставляют? Мне люди из других подразделений сказали, что очень много трудностей доставляет дрон «Баба-яга», самодельный тяжелый дрон, который…

Вожак: С «Бабой-ягой» мы сталкивались, тяжелый дрон, который несет большое количество боеприпасов, но это не самое страшное. Во-первых, его можно сбить из стрелкового оружия, что мы довольно часто и делаем, он довольно большой, массивный, жужжит, его слышно издалека. Гораздо большую опасность представляют маленькие дроны, семерки, девятки, дрон «Русофоб» у них есть.

Наталия Курчатова: Дрон «Русофоб»?

Вожак: Да, называется «Русофоб», более неприятная вещь, чем «Баба-яга», а самую большую неприятность доставляют арта, минометы, «польки», кассетные боеприпасы «польки». Сейчас по большому счету идет война артиллерии. Они поливают наши позиции из всего что можно: кассеты летят, танки летят. Чуть только высунешься, попробуешь провести ротацию группы — уже «польки» летят, там жесть полная. Мы, соответственно, отвечаем им точно так же, но нам отвечать сложнее, потому что они зарыты в землю все. Все ходы — под землей. Над одним участком вчера мы летали с …ишниками нашими, проводили аэроразведку, мы точно знаем, что хохлы там есть, мы спалили несколько блиндажей, но наверху пусто, движения вообще никакого нет, все сообщение происходит под землей, соответственно, выбить их оттуда очень сложно.

Наталия Курчатова: Слушай, я недавно вспомнила, буквально вчера, историю. Помнишь, когда востоку нужны были бревна для блиндажей, и ты пытался достать…

Вожак: Да, был такой эпизод в прошлой жизни…

В то же время, видишь, когда нашим не хватало бревен для блиндажей, украинцы заливали бетоном Авдеевку, которую сейчас так сложно взять. Конечно, такие жесткие уроки этой войны нам всем, что ко всему надо готовиться заранее. И оказывается, что честность — это очень дорогая штука, то есть… Или отсутствие честности, отсутствие последовательности очень дорого, к сожалению, обходится. Бои очень тяжелые, все качается как маятник, о каком-то перевесе в нашу пользу или в пользу противника говорить не приходится. Всё очень «на тоненьком».

Наталия Курчатова: Слушай, задам такой вопрос, более человеческий. Может, немножко улыбнешься, а то ты даже как-то не улыбаешься в нашу встречу. Ты сказал, что в вашем подразделении служат ребята из Санкт-Петербурга, Ленинградской области и из Коми, но я, когда у вас бывала, заметила, что у вас очень многонациональный коллектив.

Вожак: Да.

Наталия Курчатова: И сейчас, когда читаешь наших этих… националистов русских. Я нормально отношусь к умеренному русскому национализму, то есть это здоровое, мне кажется, такое явление, но вот есть уже какие-то перекосы, когда народ начинает писать в сторону несколько мифомистическую, меня это начинает тревожить. Но в боевой обстановке, я так понимаю, у вас нет проблем друг с другом?

Вожак: Вообще никаких проблем нет, даже не задумываемся о такой вещи, как национальность. Все мы здесь боевые братья, и по-другому быть не может.

Наталия Курчатова: Понятно. Скажи, пожалуйста, может, ты хочешь передать кому-то привет, например?

Вожак: Родным, близким хочу передать привет огромный. Я вас очень люблю и обязательно вернусь. Победа будет за нами.

Наталия Курчатова: Спасибо, дорогой. Я тоже хочу пожелать вам удачи, и вам, и всем нашим.

Вожак: Завтра опять поеду на работу, будем бодаться дальше.

Наталия Курчатова: Понятно, удачи, сил тебе и всем твоим товарищам боевым. Я думаю, что все будет… Победа будет за нами, давайте, прорвемся!

Вожак: По-другому и быть не может…

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.

Ясное солнечное утро. Встречаемся в Куйбышевском районе Донецка с журналистом и продюсером Еленой Бобковой и военкором Александром Варягом Матюшиным. Обоих я знаю еще со времен до СВО, когда Елена занималась общественной деятельностью, а Варяг служил в разных подразделениях, в том числе в так называемом «батальоне Прилепина». Ребята представляют мне двух волонтеров из города Новошахтинска Ростовской области.

— Это Геннадий Ключко, человек интересной судьбы, неравнодушный. Как он говорит о себе, «похоронил всю свою улицу», — смеется Бобкова.

Немолодой худощавый Гена смущается:

— Это я в интервью как-то ляпнул… Помогал соседям с похоронами, вот что я имел в виду.

— А это Александр Кныш, бизнесмен, то есть мелкий буржуа, — подкалывает социалистка Бобкова второго волонтера, помоложе.

— Ну-ну, — усмехается Александр.

Помощь для военных, как позже расскажут мужчины, собирают соседским кругом, по списку. Затем мужики везут одним днем в места дислокации наших частей, а это часов по пятнадцать, а то и больше, за рулем. Этих рейсов у них уже более десятка — возили и в ЛНР, и в ДНР, и в Запорожскую область, куда мы сейчас и направляемся.

Об этой интересной поездке читайте в репортаже собкора «Ридуса» в Донбассе.

— Вот ваша корреспондентская каюта. — Геннадий с треском распахивает дверь подержанной «буханки». Машина заполнена грузом на две трети, у кабины остается крошечное пространство с одним штатным посадочным местом.

В это пространство Геннадий умудряется впихнуть еще два раскладных стульчика, а затем туда приходится впихнуться еще и крупному Варягу, мне — вовсе не в эльфийском весе и — вишенкой на торте — тоненькой Елене, в прошлом мастеру спорта по художественной гимнастике. Зато есть раскладной столик.

— Едем как в поезде, — говорит Варяг, когда «буханка» трогается. — Только чая в подстаканнике не хватает, и чтобы ложечка дрожала — дзынь-дзынь!

Выезжаем из Донецка, с трассы на Мариуполь через Волноваху уходим на Запорожскую область. Дороги здесь стремительно портятся, да и пейзаж постепенно меняется: вместо выгоревших донецких степей, пересеченных терриконами и посадками, начинаются зеленеющие даже по осени луговины, поля озимых, полные плодов и уже убранные бахчи, неубранные подсолнухи, разноцветные по первой осени перелески.

— Въехали в зону ответственности N-ской армии, — комментирует Варяг.

Лена прямо в нашей кабине записывает несколько видеороликов, с волонтерами и со мной.

Проезжаем поворот на Орехов.

— Здесь Кныш в одну из прошлых поездок едва не «срезал», — смеется Бобкова. — Слава Богу, спросил у хлопцев на посту: можно ли здесь срезать? Они сначала офигели, а потом говорят: ну да, а потом едете такие и на очередном посту вам: «Здоровеньки булы, добро пожаловать в плен». Ты знаешь, наверное, историю Игоря Кимаковского, потом был советником главы ДНР, который в пятнадцатом году так и уехал по навигатору в украинскую тюрьму лет на пять?..

У меня тоже есть подобная история — когда мы в прошлом году с добровольцем из Питера Андреем Арни Раховым поехали по навигатору из Донецка на Севастополь и чуть не угодили в занятую украинцами Марьинку. Тогда нас смутила даже не пустая дорога, но группы сожженной бронетехники на ней и нарастающая канонада. Андрей Рахов после воевал под Угледаром, там же и погиб в феврале этого года.

Так или иначе, на прифронтовых дорогах надо быть предельно внимательными.

В селе неподалеку от Вербового, где проходит сейчас линия ЛБС (вот она и дымится в нескольких километрах), останавливаемся у магазина.

В магазин то и дело заходят бойцы разных частей. Бобкова начинает носиться за ними с диктофоном: у нее задание собрать приветы от фронтовиков для радио. Мы с Варягом курим с двумя военными из десантной бронегруппы. Юрий — крупный, крепкий, средних лет мобилизованный из Красноярского края, миролюбиво говорит: «Хотелось бы, чтобы война поскорее закончилась».

Его непосредственный начальник, старший прапорщик Степан, заходивший еще в Крым в четырнадцатом, режет: «Раньше надо было все делать. Но уж теперь — до талого…»

Родители Степана из Донецкой области, а он родился в Якутии.

У Юрия дома жена и усадебка, у Степана — жена и двое детей.

Мы говорим с мужчинами о потерях среди их товарищей в ходе недавних боев за Работино — они, к сожалению, значительны. О поведении противника и поведении наших военных. Из слов Степана понятно, что хоть он и настроен решительно, но архиважным для него является то, что наши военные стараются максимально беречь мирное население и оказывать ему помощь.

— Это война, и бывает на войне всякое. Но мы никогда намеренно не стреляем по мирным и по их домам. Вот вы были в Мариуполе в ходе боев, там бывало что-то подобное?

— Мирные на наших военных жаловались мне один раз: когда они обратились за помощью к какой-то группе, а те побежали дальше — извините, мол, не до вас сейчас…

— Ну вот! — светлеет лицом Степан, — И мы так же… Хотя скажу честно: я не поручусь за искренность улыбок и слов местных. Мало ли что у человека на душе?

Обхожу лабаз и знакомлюсь с женщиной старшего среднего возраста, продавщицей магазина, которая вышла посидеть на осеннем солнышке в отсутствие покупателей. Ее зовут Татьяна, у нее широкое загорелое лицо и прекрасные синие глаза. Она говорит со мною на чистом русском, даже без южного «хэканья».

— Мы к русским военным относимся нормально, да и они к нам. Но так здесь не все относятся. Я же просто хочу жить и работать… вот, в магазине этом. У меня пятеро детей.

Я не чувствую в словах Татьяны никакого лукавства.

На стене магазина висит объявление о продаже поросят в соседнем селе и рядом — предупреждение об опасности артиллерийского и ракетного обстрела.

Подъехав к магазину, мы спрятали нашу «буханку» под деревьями — как раз из-за опасности прилета с украинских позиций по транспорту. Вскоре приходит сообщение от военных, которым предназначен груз. Перемещаемся на место встречи. Сейчас тихо, близость фронта чувствуется только по дыму над Вербовым и проводам «полевки», полевой связи, змеящимся тут и там.

Груз принимает седобородый Вячеслав — мобилизованный из Новошахтинска, после ухода которого на фронт волонтеры и впряглись в помощь части всей соседской общиной, и молодой розовощекий артиллерийский капитан Илья. Офицер одет в разномастный камуфляж:

— Вы позвонили, весь грязный был, стыдно было так ехать. Надел вот чистое, но что попалось, — улыбается товарищ капитан.

Илья родом из Новороссийска.

Военные открывают нам бак с водой, струя бьет из шланга в пыль степного шляха, Илья распоряжается: «Ополоснитесь с дороги». Мы моем под холодной водой из военного «Урала» руки и лица, подходя к ней один за другим: Донецк, Питер, Ростовская область, Новороссийск… Ловлю себя на мысли, что в этом есть что-то сакральное, объединяющее.

Нам бы хотелось доехать до позиций артиллеристов, но товарищ капитан с той же радостной улыбкой говорит: «Сейчас у нас тихо, но… нет, не сегодня». Соображения боевого командира в данной ситуации закон для всех, в том числе для корреспондентов и волонтеров. Поэтому мы уезжаем несолоно хлебавши, обнявшись на прощание и надеясь на новую встречу на дорогах войны.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.

Ровно девять лет назад, 11 мая 2014 года, в Донецкой и Луганской народных республиках прошли референдумы о самоопределении. Большинство местных жителей проголосовали за выход регионов из состава Украины, и 12 мая ДНР и ЛНР провозгласили свою независимость от Киева.

Решение жителей Донбасса стало первым шагом на пути восстановления исторической справедливости, считает политконсультант Алена Август.

«Решение верное. Люди Донбасса всегда считали себя русскими. Перекраивание политической карты в начале XX века никак не повлияло на их самосознание. В 2022 году они наконец были приняты в состав родной семьи. Да, этим людям пришлось многое претерпеть, но лучше быть со своими, которые тебя ценят. Сейчас новым регионам России оказывается огромная помощь, причем не только на государственном уровне. Обычные россияне тоже помогают Донбассу. Они собирают гуманитарную помощь, помогают донбасским беженцам обустроиться на новых местах», — указала Август в интервью «Ридусу».

Включение Донецкой и Луганской народных республик в состав России укрепит общенациональную экономику страны, добавила эксперт.

«Донбасс — это крупнейшее в Европе месторождение угля, регион обладает большим промышленным потенциалом, что, на мой взгляд, позволит со временем значительно увеличить ВВП России. Кроме того, в Донбассе также имеются редкоземельные металлы, включая литий. Этот ресурс необходим для производства электродвигателей», — заключила Алена Август.

Ранее член экспертного клуба «Дигория» политолог Андрей Бодров отметил в беседе с «Ридусом», что новые регионы окажутся драйверами роста для всей российской экономики.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.